Эйдан вернул фляжку книготорговцу и уже собрался уйти, не говоря больше ни слова, но Армитэдж ухватил его за рукав.
– Прошу, Эйдан, ты должен пойти со мной. Мне нужно кое-что тебе рассказать. Я знаю, что ты любишь истории. С тех пор, как ты научился читать, ты проглотил все книги, которые есть в моем магазине.
– И о чем будет эта история? – брюнет замер.
С того проклятого дня под деревом, ему не нравилось, когда его так хватали. Ужасные события не прошли для него бесследно. Впрочем, Ричард был не виноват. Он не знал о произошедшем. Никто не знал, кроме Дина и Эйдана.
– О двух влюбленных юношах, похожих на вас с Дином, – пояснил Армитэдж.
– Кто они? – не смог скрыть заинтересованности Эйдан.
– Пойдем со мной, и я расскажу тебе за ужином, – Ричард отпустил его руку.
Он захромал прочь, но Эйдан все еще колебался. Ричард всегда был хорошим другом, но с тех пор как Дин попал в тюрьму, Эйдан уже не знал, кому верить. Но в то же время, ему было так одиноко…
Теплое и уютное жилище Армитэджа располагалось на втором этаже дома, прямо над его книжным магазином. Хозяин зажег свечу, а Эйдан присел к столу. Ричард плеснул в стакан своего лучшего виски, наложил в миску ароматного куриного рагу и поставил перед ним, впрочем, молодой мужчина не чувствовал голода, хотя его желудок был другого мнения. Он равнодушно поковырялся вилкой в предложенном угощении, внезапно вспомнив, что последний раз ел полтора дня назад. Ричард молча наблюдал, как Эйдан ест, а когда тот закончил, понимающе улыбнулся и наложил ему еще одну порцию, которая тоже вскоре исчезла. Удовлетворенно кивнув своим мыслям, книготорговец сел за стол напротив гостя.
– Ты готов слушать, Эйдан?
С этих слов он всегда начинал свои уроки, удостоверяясь, что ученик сосредоточен и внимателен.
– Да, сэр.
Они давно уже перестали быть учителем и учеником, но их отношения мало изменились с тех пор.
– По молодости лет, я хотел посвятить себя Богу, – начал книготорговец. – У моих родителей было мало денег, но они нашли пастора, который все ж согласился взять меня под крыло. Преподобный Пейс был серьезным и строгим человеком. Несколько лет он провел в колониях, проповедуя среди дикарей. Не человек, а настоящий камень. Гранит. Не уступающий никому и никогда. И, могу поклясться, я ни разу не видел, чтобы он улыбался и не слышал его смеха. С другой стороны, старший сын был его полной противоположностью. Это был жизнерадостный, яркий юноша, преисполненный мечтами и амбициями. Его глаза всегда светились радостью и счастьем. Временами ты напоминаешь мне его.
Армитэдж замолчал на мгновение, внимательно посмотрев на бывшего ученика. Взгляд Эйдана был тусклым и преисполненным печали. Мужчина нахмурился:
– По крайней мере так было до всех этих событий, – заметил он, но Эйдан не отреагировал, так что он продолжил рассказ. – Я и Ли, так звали сына преподобного Пейса, очень быстро нашли общий язык. Нас было водой не разлить, как вас с Дином в детстве.
Ричард вновь прервался, задумчиво глядя на огонь в очаге и мечтательно улыбаясь. Эйдан откинулся на спинку стула. История учителя немного отвлекла его. Он обещал рассказать о двух влюбленных юношах, а речь повел о собственном детстве. Это был первый раз, когда Эйдан слышал о его прежней жизни, но до сих пор не мог поверить, что у мистера Армитэджа могла быть связь с мужчиной.
– Однажды в сельской прачечной мы читали друг другу стихи, – продолжил Ричард. – Нам было пятнадцать или шестнадцать… Не помню точно. Это было наше любимое место, и мы всегда приходили туда, если выдавалась свободная минутка. Женщины занимались стиркой по утрам, а к полудню прачечная пустела и становилась самым тихим местом в деревне. И вот однажды мы сидели там, и Ли спросил, целовал ли я когда-либо девушку. Я искренне ответил, что это отвратительно, и мне даже никогда не хотелось этого. Тогда Ли рассмеялся. Его смех был похож на журчание воды в ручье. А затем задал новый вопрос – не хотелось ли мне когда-либо поцеловать юношу. Я ответил, что это еще более мерзко, и что я не хочу быть извращенцем. Он кивнул, а потом посмотрел на меня странным взглядом, будто знал что-то такое, о чем я сам пока не догадывался.
– Дин тоже так делает, – не задумываясь, кивнул Эйдан. – Иногда мне кажется, что он знает меня лучше, чем я сам.
Он вздрогнул. Вспоминать о возлюбленном было больно. Ричард коснулся его плеча и мягко пожал, поддерживая, на что Эйдан ответил слабой улыбкой.
– И что было дальше? – спросил он, побуждая учителя продолжать.
– А дальше все стало по-прежнему. Мы изучали Библию, служили мессы, читали стихи. Но в то же время все изменилось. Будто бы Ли открыл мне что-то, о чем я прежде не задумывался. Но теперь не мог выбросить из головы. Я никогда не спрашивал себя, кого я хочу поцеловать. Но с другой стороны, я представлял себя пастором с женой и детьми, но при этом никогда не засматривался на девушек и тем более не представлял себя участником процесса зачатия. Несколько дней вопрос Ли преследовал меня, мешал спать по ночам. Мы делили с ним одну комнату в доме его семьи, в то время как его сестры жили в другой. И вот однажды я вновь не смог заснуть. Тогда я подошел к его кровати, присел рядом и стал просто смотреть, как он спит. Ли был таким спокойным и прекрасным. И мне захотелось лечь с ним рядом под одним одеялом.
Невольно Эйдан вспомнил первый раз, когда они с Дином занимались любовью. Его возлюбленный был золотым запретным плодом, вкусив который Эйдан стал грешником. Он знал это, но не смог устоять. Он хватался за каждую возможность остаться с ним наедине, моля о поцелуях и ласках.
А продавец книг тем временем рассказывал дальше:
– С ужасом я осознал, что испытываю физическое влечение к своему другу. Если бы я и хотел кого-то поцеловать, то только его. Эти мысли ужаснули меня, но в то же время я почувствовал неизведанное прежде приятное чувство. Я знал, что это плохо. Что это искушение. Я бросился к своей постели, молясь о том, чтобы эти мысли покинули меня. Но явившиеся мне сны доказали, что я неправ. Не буду вдаваться в подробности, Эйдан. Думаю, ты вполне можешь представить, о чем речь, – Ричард усмехнулся.
Эйдан кивнул. Он прекрасно понимал, о чем говорит книготорговец, с той лишь разницей, что ему не приходилось скрывать то, что он желал Дина. За время их отношений были моменты, когда он мучился сомнениями, но это естественно для человеческой природы. Иногда он говорил себе, что должен положить конец этим отношениями, что однажды ему придется позволить Дину жениться и продолжить свой род. Например, когда Дин был на грани помолвки с Амандой Эдкинс. Тогда он почти потерял любимого. К счастью, вскоре после их визита в Вудхилл Эдкинсы с ужасом узнали, что их очаровательная дочь находится на третьем месяце беременности. Этот ребенок был зачат до того, как она познакомилась с Дином, но это объясняло, почему она хотела ускорить свадьбу. Девушку отправили в монастырь, а Дин избежал женитьбы. Сейчас Эйдан почти сожалел об этом, ведь женись Дин тогда, ничего бы этого не случилось.
Так что иногда Эйдан сомневался. Но у Дина был чудесный дар развеивать все его сомнения одним взглядом своих удивительных голубых глаз, мягкой улыбкой, простой лаской, обжигающим поцелуем или искренним «Я люблю тебя, Эйдан». А если все это было вместе, сомнения покидали Эйдана очень надолго.
Но все равно Эйдана очень удивил тот факт, что его бывший учитель… ну… такой же, как он. Мужчина, не способный полюбить женщину, несмотря на все усилия. Осознание того, что хоть кто-то может его понять, не осуждая при этом, немного облегчило груз на его сердце.
– Однажды, – продолжил Армитэдж. – Мы вновь были в прачечной. Я читал книгу, но при этом постоянно чувствовал взгляд Ли, устремленный на мое лицо. Я поднял голову и увидел, что он смотрит на меня с улыбкой. Я спросил, в чем дело, а он ответил, что ему интересно, определился ли я, кого хочу поцеловать. Я мучительно покраснел и солгал. Я сказал ему, что никого не хочу целовать. Но Ли всегда знал, когда я вру. Чаще всего он выспрашивал меня, пока я не сдавался, но не в этот раз. Он лишь улыбнулся еще шире и продолжил чтение. Ночью, когда все в доме уснули, он подошел к моей кровати. Несколько минут он просто смотрел на меня, а потом предложил кое-что попробовать. Я не хотел выглядеть трусом и согласился. Тогда он попросил закрыть глаза. Безусловно, ты можешь догадаться, что произошло дальше. Таким был мой первый поцелуй. Я обмер, но в то же время это было лучшее, что со мной случалось. С того дня мы целовались каждый раз, оставаясь наедине. Я стыдился этого, но не мог остановиться. Однажды он сказал, что любит меня. Я знал, что не могу позволить себе того же, поэтому ничего не ответил, а вскоре после этого судьба нас разлучила, – Ричард вздохнул и очень внимательно посмотрел на бывшего ученика. – Ты же говорил Дину, что любишь его?