Один из тех, что в каске, сказал:
— Вот они, санблоки с вашего завода. Мы без вас их не распечатывали («Ага, — подумал Родион, — значит, кубики по-строительному называются «санблоки». Понятно? Не понятно»).
— Вижу, товарищ прораб, — ответил тот, что в шляпе. Родион знал, что «прораб» — значит «производитель работ», очень важный человек на стройке. Прораб сказал:
— Теперь мы в вашем присутствии распечатаем санблоки и убедимся, что всё в них в порядке. Зачем нам поднимать их наверх с недоделками? Проверим на земле. А если что не так, составим акт, и пусть вас за бракованную продукцию оштрафуют.
«Наверное, акт — что-нибудь страшное», — подумал Родион, потому что тот, кто в шляпе, эту шляпу поднял и платком вытер лысину. Вспотел. Взволновался, видно. А прораб продолжал:
— Санблоки распечатает бригадир комсомольской бригады Владимир Владимирович. Приступай, Володя.
А бригадир Володя предложил:
— Сейчас все подряд распечатаем, проверим. Если порядок, дам команду поднимать.
Мужчина в шляпе сорвал с двери пломбы, бригадир Володя открыл дверь, и они оба вошли внутрь кубика. Их голоса слышались гулко, как из бочки.
— Бум-бум-бум, — тихим басом передразнила их Ариадна.
— Я ж гарантировал, что всё в порядке, — сказал представитель завода, выйдя из кубика. И они пошли дальше, открыли второй, третий кубик.
Ариадна скакнула вперёд, к открытой двери кубика, и её шаги раздались в гулкой глубине.
Родион перепугался: «Залезла внутрь! Да мало ли что с ней там случится! Ещё неизвестно, может, санблоки электрические? А вдруг её там током дёрнет?» Ноги уже несли его вслед за нею.
Они оба стояли теперь в кубике и оглядывались, изумлённые. Снаружи, на строительной площадке, всё было серое и чёрное. Серая цементная пыль лежала на грязном снегу. В колеях, продавленных тяжёлыми бульдозерами, стояла чёрная вода и плавали осколки грязно-серого льда.
А тут стены блестели, облицованные белоснежной плиткой. Над ванной и раковиной поблёскивали серебром краны. И белей белого снега была ещё одна белая посудина с белыми боками.
Кубик оказался сверкающей чистотой, уже готовой ванной комнатой.
Ариадна покрутила серебряный кран, вода не пошла.
Родион сообразил: трубы ещё не подключили. Нельзя же с длинными трубами, полными воды, наверх тащить.
Опять послышались шаги и голоса. Ариадна шепнула:
— Бежим скорей!
Но было уже поздно. Уверенная рука накрепко закрыла дверь. Теперь свет проникал только сквозь оконце.
И прозвучала команда бригадира Володи:
— Эй, на кране! Цепляй!
И далёкий голос дяди Валеры ответил:
— Даю-у! Держи-и!
И стукнули о крышу тяжёлые крюки, спущенные крановщиком.
— Есть! — крикнул бригадир. Его шаги простучали вокруг стен, и было слышно, как он цеплял крюки к железным «ушам».
— И-и-и-и… — тоненьким голосом запищала от страха Ариадна.
— Тихо! — шёпотом приказал Родион, и она замолчала.
— Вира, вира помалу! — крикнул бригадир за стеной. Закряхтели, натягиваясь, тросы, пол качнулся, и стены качнулись, и маленькая белая комната стала плавно подниматься вверх.
— Ай-яй-яй, мамочки-и! — пропищала Ариадна. — Ма-амочки…
Но Родион, хотя тоже был очень испуган, сказал ей:
— Теперь не хныкай, а терпи. Сами залезли.
А кубик поднялся высоко. Если бы дотянуться до оконца, Ариадна и Родион увидали бы внизу крышу своего десятиэтажного дома с телевизионными антеннами, и свою улицу, и бегущие крошки-машины.
Кран повернул длинную шею. Теперь кубик завис над верхним этажом, где в квартире без крыши уже стояли стены между комнатами. Крановщик стал осторожно спускать санблок на приготовленное для него место. Туда уже подведены трубы, по ним скоро придёт горячая и холодная вода и в ванную, и в душ, чтобы могли купаться маленькие и взрослые жильцы будущей квартиры.
На этаже, пока открытом небу, снегу и ветрам, молодые парни и девушки, в оранжевых жилетах, монтажники и сантехники, у которых очень ответственная работа — они ставят в доме все трубы, батареи отопления, все ванны и души, — они, приговаривая «майна-майна помалу», приняли кубик в свои руки и помогли ему стать на место.
И когда кран пошёл за следующим санблоком, все эти отважные люди, которые не боятся никакой высоты, вдруг замерли от испуга.
Потому что из санблока, как из глубины пещеры, донёсся к ним тоненький, пронзительный крик:
— Ай-яй-яй, мамочка-а!