— Делиться надо, вот что, — буркнул он известную идиому времён первоначального накопления капитала.
— Что-то я вас никак не пойму, Аристарх Петрович, — пошёл в отказ я, — нашёл я это дело вместе с одноклассницей Леной и честно с ней поделился. Какие претензии?
— Да ведь это те самые сокровища, которые мы в вашем дебаркадере искали! — возмутился Петрович. — Значит и со мной поделиться надо.
— Вот посудите сами, Аристарх Петрович, — вывалил я ему домашнюю заготовку, — мы же там ничего не нашли, это раз, клад в Американском посёлке не имеет никакого отношения к предыдущему разу, это два.
— Да как не имеет! — перешёл на повышенные тона лектор, — там даже перечень найденного совпадает почти что полностью!
— Простое совпадение, — невозмутимо парировал его ответ я, — в жизни и не такое случается.
— Значит, в отказ пошёл, Витя? — снизил голос лектор, — а что, если я расскажу, кому надо, про то, что ты этот клад на неделю раньше нашёл… ну до того, как сдал его государству? За это в нашем уголовном кодексе статья ведь имеется.
— Во-первых, не находил я его на неделю раньше, — отвечал я, — во-вторых, никаких материальных доказательств, кроме ваших слов, этому утверждению нет. А в-третьих…
— Ну что ты замолчал, давай и про в-третьих говори, — предложил мне лектор, выуживая из кармана пачку Беломора.
— В-третьих, Аристарх Петрович, у меня сейчас такая крыша, что вам лучше со своими ценными наблюдениями туда не соваться.
— И какая же у тебя крыша? — настороженно переспросил он, — оцинковка что ли?
— Берите выше, Петрович, фигурчатая черепица, — и я вытянул из нагрудного кармана визитку капитана Крылова, выцыганил у него под занавес нашей встречи.
— Илья Андреевич Крылов, — прочитал лектор, — почти как баснописец… Комитет государственной безопасности СССР, управление по Эн-ской обасти…
— Соловья, как говорит народная поговорка, баснями не кормят, — ответил я лектору, забирая назад страшную визитку. — Это вот лично этому баснописцу в руки я и сдал все найденные ценности, так что если что, Крылову этому будет объяснять, что вам там на дебаркадере померещилось. Однако, если у вас других вопросов ко мне нет, я пойду, пожалуй… дел ещё по горло.
Возражений не последовало — Аристарх сидел на лавочке, полностью уничтоженный последним аргументом. Что-либо ещё говорить ему я не стал, уже сказанного было достаточно. А вот перед входом в свой тринадцатый подъезд меня ждала ещё одна увлекательная беседа — там нарисовался старший братан-близнец по имени Саня…
Глава 4
— Здорово, Витёк, — хмуро поприветствовал он меня, — как клад, карман не тянет?
— Не тянет, Саня, — честно ответил я, — потому что давно сдан государству, уже часов пять как. А у тебя какие-то вопросы по этому делу есть?
— Конечно есть, — так же хмуро продолжил он, — это ж то самое добро, которое ты в ЛТО прятал в ту будку, а потом оно растворилось где-то.
— С чего ты взял, что оно то же самое? — а сам подумал «о, майн готт, вторая серия пошла». — И даже если вдруг предположить, что оно то же самое, тебе-то какая печаль?
— А такая печаль, что ты мне должен получаешься, — бухнул он свою главную мысль, как топором по берёзе. — Начинали-то его искать мы вместе, значит и делить должны по справедливости.
— Ну ты вот сам посуди, — лихорадочно попытался я придумать подходящую аналогию, — над периодической таблицей элементов работала сотня человек в разных странах, но придумал и до ума довёл её один товарищ Менделеев. Что же теперь, он должен своей славой с этой сотней делиться? Да чёрта лысого.
Санёк как сидел, так и продолжил сидеть без малейшего проблеска в глазах. Я подумал, что сложноватый пример я ему привёл и немного поправил прицел в ближнюю сторону.
— Или вот так — Мохаммеда Али знаешь?
— Это боксёр который? Ну знаю, конечно, только причём он тут к кладу?
— А при том, что чемпионом куча народу хотела стать, где-то рядом бегали и суетились, но на вершину забрался один этот Мохаммед. Прикажешь и ему тоже делиться со всей этой кучей?
— А ты, выходит, у нас чистый Али, — медленно произнёс Саня, — чемпион и всё такое. А мы куча у тебя под ногами.
— Я так не говорил, — сдал назад я, — короче слушай, как мы поступим — я про твой мопед помню, денег на него дам, 200 рэ… даже 300 могу. Только ты сам уж озаботься легализацией денег…
— Чем-чем озаботиться? — не понял он.
— Объяснением, откуда эти деньги взялись… если спросят. Со мной их связывать не надо.
— Понял.
— И на этом все вопросы о долгах будут считаться закрытыми — согласен?
— Согласен… — пробормотал он. — Вот только Вовка…