— Попрошу посторонних очистить помещение, — строго сказал он, глядя на россыпи монет и бижутерии.
— Это кто тут посторонние? — поинтересовалась Зина.
— Клад кто нашёл? — продолжил командовать оценщик, — вот они пусть и остаются, а остальным тут делать нечего.
Вышли мы с Леной из этого дома часа через два, основательно замученные. Зина с Мишей нас естественно не дождались, так что домой нам пришлось добираться на рейсовом автобусе типа Икарус. Напоследок я успел шепнуть Зине, чтобы они ничего не печатали без нашего добро, она, кажется, это поняла и приняла.
— Ну вот мы и разбогатели, — грустно сказала Лена, подпрыгивая на ухабах на заднем сиденье автобуса.
— Во-первых, — ответил ей я, — пока ещё нет, в Москве всё это проверят десять раз, возможно, что и фальшивым что-то окажется, во-вторых, деньги нам в лучшем случае через месяц перечислят и на сберкнижку родителей, свою мы только через год сможем завести. Ну и в-третьих — а чего таким грустным тоном-то? Что-то не нравится?
— Да всё не нравится, — отвечала она, — на нас теперь, как на богачей смотреть станут, надо это?
— Так я же специально ввернул пункт, что мы кучу бабок на реставрацию отдадим, — напомнил я, — так что будут смотреть, как на богачей, но справедливых и нежадных… родителям поосторожнее про это дело рассказывай.
— Может я им ничего пока говорить не буду… а скажу завтра-послезавтра, когда статья в газете появится, — с надеждой посмотрела на меня она.
— Правильное решение, я тоже пока промолчу. А уж завтра будем отдуваться по полной программе. Кстати завтра же у тебя смотрины в театральной студии, не забыла?
— Да помню я, помню… вместе с Сёмой Босовым будем просматриваться.
— Да, — вспомнил я один непрояснённый вопрос, — а что у тебя с младшим братаном-то? Он мне усиленно намекал на какие-то ваши отношения…
— Врёт он всё, не было никаких отношений, — строго отбрила меня Лена, — подкатывать он ко мне подкатывал, но без успехов. Я белобрысых на дух не переношу.
— Это почему? — без особого интереса уточнил я.
— Личные причины, не хочу об этом распространяться. Кстати-кстати, дорогой Витя, поясни уж и ты мне такой момент — зачем я тебе сдалась при находке этого клада? Ты один не мог это сделать? Тогда бы и делиться не пришлось, и объяснять мне ничего не надо было… я, если честно, не совсем въехала…
— Личные причины, — подмигнул я ей в ответ, — может, потом как-нибудь объясню, но только не сегодня.
Глава 2
На этом мы с Леной и расстались, она двинулась налево через парк, а я направо к своим Топтыгинским пенатам. Только до квартиры я дошёл не сразу, потому что на пути моём вырос бравый участковый капитан Сизов… весь сизый какой-то, так что он прекрасно оправдывал свою фамилию. Он одиноко сидел на лавочке возле нашего тринадцатого подъезда и лениво отмахивался от мух.
— О, Малов, — обрадовался он, увидев меня, — мне как раз тебя-то и надо.
— Здравствуйте, товарищ капитан, — вежливо поздоровался я, — как жизнь, как семья, как здоровье?
— Спасибо, помаленьку. А с тобой мне бы надо один вопрос закрыть, пойдём-ка в опорный пункт.
— Может здесь вопросы порешаем? — предложил я, — погода хорошая, вон доминошный стол пустует, давайте за ним и поговорим, а?
— Ну пойдём туда, — нехотя согласился он, и мы сели напротив друг друга.
— Заодно можно и козла забить, — вытащил я контейнер с костями из-под стола, — чисто как разрядка для мозга…
— А давай, — согласился капитан и с этим, — мешай.
Я тщательно перемешал кости, вытянул себе семь штук и выставил ребром дубль 1:1. Сизов пристроил к нему 1:3 и продолжил свою тему:
— Зубного врача Файнштейна знаешь?
— Это Самуил Абрамыч который? — переспросил я. — Заходил я к нему на днях, было такое дело…
— И какое же, если не секрет, у тебя к нему дело было?
— Не секрет, зубы хотел полечить. В нашей поликлинике не лечат их, а калечат, новокаина жалеют, хотя он копейки стоит. А Файнштейна мне посоветовали, как хорошего специалиста-стоматолога. Вот и весь секрет.
— Не сходится, — припечатал капитан баян к моим 2:6, - концы с концами у тебя тут не сходятся.
— Какие концы, тщ капитан? — сделал я удивлённую морду.
— Да не работает он никаким зубным врачом, уже полгода как лишён, так сказать, права заниматься врачебной деятельностью.
— Ну надо же, — лихорадочно начал соображать я, — наверно те, кто мне его советовал, не в курсе были… а может он бы мне порекомендовал ещё кого-нибудь, у кого права на месте.
— Ну и что, встретился ты с ним? — продолжил Сизов.