С наследником все будет легко. Но император не станет есть сладости, если их не принесли из дворцовых кухонь и не попробовали сперва повар, потом подавальщик, а затем доместик трапезы. Решение пришло не сразу. Он лишь попросил у посла разрешения оставить себе императорский ларец на одну ночь. Посол согласился – он был занят, проводил много времени во дворце, убеждая василевса и патрикиев в необходимости новой войны с арабами. Тайно встречался с друнгáрием флота. Видать, представлял себя уже императором. Вся затея была рискованной, но посол убедил, что их поддержит армия, что брат его Феофил уже движется к столице с войсками.
Страха не было. Было сильное, сжигающее сердце желание отомстить, унизить, получить власть. Это желание не давало Ему спать по ночам. Голова горела, боль в затылке порой была невыносима, Он тогда вцеплялся зубами в туго набитую подушку и глухо рычал от бессилия и муки. Эти боли начались у Него давно, помогала иногда опиумная настойка, что давал помощник дворцового лекаря. Но опиум туманил сознание, притуплял ненависть. А Он уже не представлял себя без этой ненависти в душе. Она, как крылатый чешуйчатый змей, свернувшись клубком, царапала, обжигала, лишь иногда расправляла крылья, отражаясь яростью в Его глазах.
***
Метнув взгляд на Нину, Василий, не выпуская запястья мальчика, стянул его с кровати, махнул аптекарше, чтобы подала кувшин и чашу для омовения, стоящие в углу. Роман молчал, слезы катились по его лицу, он морщился, слабо стараясь вырваться. Нина дрожащими руками налила в чашу воды, Василий сосредоточенно начал тереть пальцы наследника.
– Почтенный Василий, мальчику больно.
Словно опомнившись, евнух выпустил руку ребенка. Роман протянул ладонь над чашей, и аптекарша стала лить воду, стараясь, чтобы кувшин не дрожал.
Затем Нина подала наследнику полосу льняной ткани, чтобы вытер пальцы, шептала ободряющие слова. Тот перестал уже плакать, но был бледен и дрожал. По потрясенному его виду Нина поняла, что нескоро он забудет покушение. Мальчику бы сейчас успокоительного настоя дать да к матушке отвести. Малец ведь еще, шутка ли, понять, что тебя отравить хотели.
Аптекарша оглядела спальню, увидела теплый расшитый плащ, аккуратно расправленный на отдельно стоящей резной раме. Сдернула его, обернула вокруг мальчика. Тот благодарно и с достоинством ей кивнул. Губы его кривились, он стыдился своих слез. Будущий император должен быть спокоен – так учил его отец. Быть спокойным у Романа не получалось почти никогда.
Василий подозвал охранника, прошептал ему что-то на ухо. Тот поклонился и, бренча оружием, выбежал из комнаты.
Паракимомен склонился к лукумадесу, словно пытаясь прочесть на его смятой липкой поверхности, ядовит он или нет. Растерянно поднял глаза на Нину. Она полезла в свою спасительную суму, достала оттуда завернутые в холстину железные палочки, крохотные щипчики. Осторожно с помощью инструментов переложила лукумадес обратно на золотую тарелку и поставила в ларец.
Василий схватил за плечи Стефана, тряхнул его так, что у бедняги клацнули зубы.
– Кто дотрагивался до ларца?! Кто положил туда лукумадес?!
Стефан упал на колени перед великим паракимоменом, торопливо рассказывая, что здесь побывало несколько кувикулариев, как обычно и бывает перед отправлением наследника ко сну. Кто-то принес воды, кто-то приготовил постель. Двое пришли, чтобы забрать парадную одежду, в которой Роман посещал отца. Сам Стефан никуда не отлучался, но не видел, кто мог подложить отраву. Слезы катились по пухлым щекам несчастного.
В комнату вбежал декарх, с ним пятеро воинов. Василий отдал распоряжение немедленно разбудить всех кувикулариев при опочивальне наследника и проводить их в тюрьму при Халке59. Быстро записав просьбу к этериарху60 на пергаменте, Василий отправил одного охранника к начальнику дворцовой стражи, велев разбудить его именем императора. Причитающего Стефана после короткой беседы его с великим паракимоменом тоже отвели в темницу.
Ларец с лукумадесом Василий унес в свой кабинет и запер в сундуке. Он не доверял уже никому. В голове вертелось – он был последним, кто держал в руках ларец, кто принес его Роману в спальню. Если не найдут отравителя, вся вина падет на великого паракимомена и наставника наследника.
59
Халка – комплекс зданий Большого императорского дворца, включал в себя парадные ворота, ротонду, дворец и тюрьму.