– Ну как? – шептала мама, легонько оттолкнув меня, прильнула к щели. Я отползла, все еще не придя в себя.
Что это было, черт меня подери? Зов?? Или этот великолепный самец на всех так действует? Я медленно дышала, потихоньку приходя в себя, все еще вспоминая свои ощущения. Это меня? Меня он почувствовал??? Подожди Мара, если рассуждать логически, то на него одновременно смотрело несколько женщин- я, Ларита, и кто-то из работниц. Да-да, в любви совершенно нет социальной разницы, и он мог отреагировать на любую из нас. Стоп! Но ведь самец так реагирует только во время течки, у меня сейчас тишь да гладь, значит, почувствовать меня он не мог. У Лариты тоже в этом плане тишина, иначе мы бы не смогли поехать в отпуск, значит, и её он не мог почувствовать.
Ну, вот теперь вопрос снят с повестки дня, значит, он почувствовал работницу. Стоп!! В доме строгие правила- во время течки ни одна работница не могла зайти сюда и работать, ей надлежит отсидеться дома под прикрытием родственников. Тут два варианта- или же скрыла, или же еще сама еще не знает, что началось. А еще вариант- у работницы нет течки, соответственно он просто почувствовал. Тогда возвращаюсь к первым вопросам- как он смог почувствовать???? И кого???
Тааак, нужно быстренько убираться отсюда, пока меня от эмоций не разорвет на части. А уходить так не хотелось. Может еще разок глянуть, а? Ага, и если он не отреагирует во второй раз, то я буду глубоко разочарована. Пусть этот момент останется в моей памяти.
Я потихоньку добрела до комнаты на дрожащих ногах и рухнула в постель. Это я просто на соревнованиях перетрудилась, поэтому ноги и ослабли, утешала я себя. Внезапно в груди похолодело. А если… Неееет! Так дело не пойдет!!! Нужно срочно чем-то отвлечься. Я выглянула в окно и тихо свистнула
– Чапар
– А
– Сейчас сможешь позаниматься? Потом времени не будет, мы же уедем.
– Сейчас быстро подменюсь и приду.
– Придууу – передразнила я
– В доме гости, ты собираешься пройти перед изумленной публикой с наглой мордой? Иду, мол, к вашей дочери на ночь глядя. Но не волнуйтесь, папаша, мы только математикой позанимаемся.
– Блиин. И что делать?
– В окно лезь, вот чего!
Через несколько минут в окно влетели вещи, затем в него запрыгнул волк, с учебником в пасти. Я отвернулась, давая ему возможность привести себя в порядок и мы приступили.
Через десять минут я вообще забыла обо всем на свете. Сначала подробно объяснила, как решать дроби, затем дала ему несколько упражнений и контролировала выполнения.
– Ты дурак? Я же только что объяснила, как это решается
– Сама дура
– А по морде?
– А по шее?
Мы беззлобно переругивались, пока Чапар старательно решал.
– Слушай. Ты вообще таблицу умножения знаешь? Ты что пишешь, то? Сколько будет семь ю восемь? – я уже во весь голос ругала парнишку.
Тот закатил глаза, зашевелил губами и ответил
– Пятьдесят восемь
– Тааак. Какие на фиг пятьдесят восемь? Ты, пока таблицу умножения не выучишь, ко мне чтобы даже близко не подходил, понятно?
Дверь открылась, и заглянул Маркор
– А, ты занята? Ну, занимайтесь, занимайтесь
Я совершенно не обратила на это внимание.
– А ну бери таблицу и по ней смотри, олух ты
– А чего ты обзываешься, то? – покраснел тот.
– Сама же знаешь, какое у нас расписание, подъем в шесть, тренировка, учеба, снова тренировка, дежурство на территории. Да мне в туалет иногда некогда сходить, не говоря уже о личном времени
Ровесник Лариты угрюмо смотрел в тетрадь. Мне стало стыдно. И действительно, что это я на него срываю свою внутреннюю неудовлетворенность, от того, что не знаю, что недавно произошло.
– Я погорячилась. Ты же знаешь, что не с целью оскорбить тебя. У тебя действительно светлый ум и ты способен отлично учиться. Но я не смогу помочь тебе, если ты не знаешь элементарного. Давай договоримся так, пока мы будем в отъезде, ваш график станет свободнее, и ты пообещаешь выучить, хорошо? А сейчас бери таблицу и продолжим.
Он кивнул головой, но я же чувствую, что обида еще не отпустила его.
Я обняла его за голову и чмокнула в макушку
– Ну прости, волчара. Ты же знаешь, что люблю тебя.
Он довольно забормотал и улыбнулся.
– И ты прости. Сам просил позаниматься, а сам действительно элементарного не смог выучить, еще и обиделся как баба на выданье.
Мы закончили далеко за полночь, и когда он вышел тем же способом, что и вошел, я, с чувством удовлетворения, откинулась на подушку.