— Ты очень забавная, — произнёс он. — Тебе кто-нибудь говорил об этом?
— Можешь смеяться сколько угодно, но именно я буду смеяться последней, потому что совершенно точно знаю, как ведут себя тебе подобные.
— Понятия не имею, о чём ты говоришь, — произнёс он с дьявольским блеском в глазах. — Но, по какой-то безумной причине, ты мне нравишься.
Сэм покачала головой, игнорируя покалывание, которое возникало каждый раз, когда он смотрел на неё своим ошеломляющим взглядом. На какой-то миг или два она совершенно точно поняла, почему так много женщин оказывались в его постели.
Сэм отмахнулась от этой мысли.
— Именно об этом я и говорю, — продолжила она. — Предполагается, что от твоего "ты мне нравишься" я приду в возбуждение. Ты думаешь, что совершенно точно знаешь, что сказать, чтобы такая девушка как я влюбилась в такого парня как ты.
Казалось, он недоумевал совершенно искренне.
— Что ты имеешь в виду под "такая девушка как ты"?
Она фыркнула:
— Как будто я соглашусь доставить тебе удовольствие, зачитав список своих недостатков.
— О, теперь я понял. "Такая девушка как ты" – это называется "неуверенностью", потому что я не вижу никаких недостатков.
— Хорошая попытка, Казанова.
Лимузин остановился на светофоре. Слева от неё возвышался прекрасный "Уолдорф Астория", ориентир, расположенный на Манхэттене, где проходил приём. Она взглянула на ДеМарко, который теперь казался угрюмым.
— Я ранила твои чувства?
— Я актёр и плейбой, — ответил он. — У меня нет чувств, помнишь?
— Я не говорила что...
Доминик взял её за подбородок.
— Ты слишком много переживаешь, милая. Кто-то, должно быть, обходился с тобой слишком небрежно.
Она пожала плечами в ответ на его замечание, но он захотел расспрашивать её и дальше.
— Почему ты так беспокоишься о том, чтобы защититься от меня, если твоё сердце уже разбито на миллион кусочков?
— А кто говорил о защите сердца? Дело в моей гордости, морали, моём достоинстве, которые я собираюсь защищать. Пожалуйста, не строй иллюзий о том, что я стану ещё одной меткой на твоей постели. Может быть, иногда я кажусь беззащитной, но я достаточно себя уважаю, чтобы помешать сам-знаешь-чему.
— Ты совершенно точно смешная, — со смешком произнёс он, — но, мне кажется, тебя нужно похвалить за честность. Ты очень интересная женщина, для репортёра.
В этот раз Сэм полностью проигнорировала его. Он делал всё, что мог, расточая шарм, говоря ей о том, что она ему нравится, и что она интересная.
Но, даже если ДеМарко достанет для неё луну с неба, она всё равно не позволит себе испытывать чувства к этому мужчине, вне зависимости от чёртового покалывания.
Глава 6
Спустя три часа и очень много мартини, Сэм ощущала покалывание, как никогда до этого. Приём подходил к концу, и охранники снова окружили Доминика и её, быстро сопроводив их из бальной залы "Уолдорф Астории" через лобби, откуда они поспешно перемещались в свой номер для молодожёнов.
Высокая блондинка в чёрном с блестками обтягивающем платье закричала, когда заметила Доминика, идущего через лобби. Что-то красное и сверкающее пролетело в воздухе и приземлилось ему на грудь. Шёлковые красные стринги болтались, зацепившись за его галстук-бабочку.
Доминик убрал трусики и швырнул их обратно в толпу. Женщины толпились в каждом уголке отеля, в надежде хоть одним глазком взглянуть на Доминика ДеМарко.
Подол свадебного платья Сэм разорвался чуть сильнее, когда на них нахлынула толпа. Хаос, с которым удалось справиться Доминику, был за пределами всего, что она видела раньше.
Бен вместе с двумя накачанными охранниками помог им протиснуться к лифтам.
Женщины всех форм и размеров выкрикивали имя Доминика, словно вместо него через лобби шёл лично Элвис. Вся сцена казалась нереальной. Сэм привыкла, что её толкают и пихают другие репортёры, пытаясь получить сюжет, но она никогда не была по другую сторону забора, если можно так выразиться.
Двери лифта открылись. Третий охранник придерживал дверь, пока все не оказались внутри в безопасности. При наличии в маленьком пространстве шести человек, пятеро из которых были внушительных размеров мужчинами, Доминику ничего не оставалось, кроме как теснее прижаться к ней.
Мужчина ослабил узел бабочки и расстегнул пару верхних пуговиц рубашки.
— Я едва могу здесь дышать. Как насчёт тебя? — спросил он Сэм, и его подбородок задел макушку её головы. — С тобой всё в порядке?
Слегка покачнувшись, она кивнула, вдохнула, и почувствовала желание прижаться к его груди чуть посильнее.
Доминик потянулся и упёрся руками о панели по обеим сторонам от головы Сэм. Она знала, что он изо всех сил старается её не задушить, но не возражала, чтобы ДеМарко прижался к ней ещё ближе, чтобы вдохнуть его пьянящий мужской аромат.