Запястье Сэм начало ныть.
— Я знаю, что не могу сказать ничего, чтобы улучшить положение, но я должна доказать тебе, что никогда не прощу этого себе.
Кейт собралась уходить, когда Сэм повернулась и прочистила горло, остановив ее.
— Идти к алтарю с Домиником было ошибкой на многих уровнях, но я бы сделала это снова, если бы у меня был шанс. Я люблю его. Но то, что мы не вместе, не имеет с тобой ничего общего.
— Ты пытаешься сказать, что не злишься на меня?
— Разумеется, я на тебя злюсь. Я даже не уверена, смогу ли я когда-нибудь простить то, что ты сделала.
Возникла долгая пауза, прежде чем Кейт произнесла:
— Я уволилась из "Ритма ЛА".
Сэм кивнула.
— Митси не будет знать, что делать без тебя.
— Наверное, ты права. Я позвонила нескольким конкурентами, и на следующей неделе у меня два собеседования.
Сэм не знала, что чувствует. Если Кейт думала, что вернет все назад, извинившись, она ошибалась. Жизнь без Доминика была холодной и одинокой. Ее сердце разваливалось на части от боли и страданий.
— Сейчас я собираюсь уйти. Если ты решишь, что тебе нужно с кем-то поговорить, у тебя есть мой номер.
Кейт открыла дверь.
— Похоже, что у тебя еще один посетитель.
Сэм снова стянула перчатки. К тому моменту, когда она подошла к двери, Кейт уде садилась в свою машину на другой стороне улицы, а к ней направлялся мужчина. При виде друга Доминика, она ощутила всплеск эмоций.
— Том, что ты здесь делаешь?
— Я тоже рад тебя видеть.
Улыбнувшись, она пригласила его войти, что он и сделал. Он остановился, чтобы почесать Шекспира по спине.
— Хорошее у тебя тут местечко, — произнес он, выпрямляясь.
— Спасибо, — Сэм выключила телевизор. — Могу я предложить тебе выпить?
— Нет, я ненадолго. Я просто заехать посмотреть, как ты держишься.
— Я в порядке. Как Доминик? Ты его видел?
— Он в порядке. Он скучает по тебе.
— Если он по мне скучает, он мог бы позвонить.
— Он любит тебя, Сэм. Ты знаешь все о его безумном детстве. Его предавали слишком много раз, — Том наставил на нее палец. — Все что произошло между тобой и Домиником... это была катастрофа. Он не любит сюрпризы, а получил их несколько за один раз. Барбара Феллс выдала кучу его личных моментов, включая факт о его сводной сестре; избиения его матери, список можно продолжить. Это слишком много для одного человека. Доминик запаниковал.
Том походил по ее дому, рассматривая фотографии, поправляя подушки на диване, очевидно ожидая от Сэм ответа, но она не знала, что сказать. Она оперлась бедром о стойку и наблюдала за ним.
— Доминик купил дом на десяти акрах, — сказал он ей. — Настоящая свалка, но он намеревается все там наладить.
— Это мило.
— Может, мы могли бы поехать к нему прямо сейчас, и посмотреть, как у него дела?
Сэм указала на него пальцем.
— Если бы я не знала тебя лучше, Том, я бы предположила, что ты пытаешься сыграть роль свахи.
— Гретчен уверена, что вы оба созданы друг для друга.
Сэм промолчала.
— Ладно... — Том испустил длинный, тяжелый вздох. — Правда в том, что он довел всех нас до сумасшествия. С момента твоего ухода, он не похож на себя. Он разваливается на части. У него под глазами уродливые темные мешки, и он больше не расчесывается. Он выглядит словно кошка, прокравшаяся в дом, когда никто не видит.
Сэм засмеялась от этого сравнения.
— Что-то подсказывает мне, что ты преувеличиваешь.
— Ну, может быть в части о расческе, но все остальное правда. Слушай, я каждый день получаю звонки от продюсеров, которые заинтересованы в нем, но он продолжает их отшивать.
— Если появится нужное предложение, Доминик его примет. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо.
Том на секунду замолчал. Его глаза сузились.
— У тебя и самой не слишком цветущий вид. Ты хорошо спишь?
Сэм прищурилась.
— О нет, не начинай. Я не поддамся на это, Том. Ты не вернешься к Доминику, чтобы рассказать ему ту же печальную историю. Это не сработает. Если Доминик действительно меня любит и хочет провести со мной остаток жизни, именно он должен стоять передо мной, не ты.
Сэм улыбнулась ему, дружески похлопав по плечу.
— Я ценю то, что ты пришел, чтобы поговорить со мной, правда. Ты заставил меня смеяться, а смех, как говорится, лечит души.
— Ты упрямая, — сказал Том. Потом он вынул конверт стандартного размера и передал ей.
— Что это?
— Если хочешь узнать, то должна сама его открыть.
Сэм открыла ящик, достала нож для масла и воспользовалась им, чтобы открыть конверт. Внутри был чек на имя Саманты Джонстон на сумму в сто тысяч долларов. Она посмотрела на Тома.
— После того как продали все имущество Доминика, у него осталось достаточно денег, чтобы купить дом, где он живет сейчас, и он хотел, чтобы ты получила остальное. Он думает, что будет справедливо, если ты получишь что-то за все твои проблемы, так как именно он разорвал сделку.
Сэм сунула чек назад в конверт и передала ему.
— Я не хочу деньги Доминика.
— Ты должна их взять. Что ты собираешься делать? — спросил он, еще раз оглядывая ее жилище.
— У меня достаточно сбережений, чтобы их хватило на некоторое время. Я собираюсь провести следующие несколько месяцев, рассылая резюме, а пока буду ждать у телефона ответов, то буду писать роман.
Он изогнул бровь.
— Не беспокойся, в моей истории не будет ни слова о знаменитостях или журналистах.
Он хмыкнул, а потом помахал конвертом перед ее лицом.
— Последний шанс.
Сэм отмахнулась от денег. Она хорошо себя чувствовала, отказываясь от таких денег, в основном потому, что знала, с ней все будет в порядке. Последнее, что она собиралась делать, это погружаться в депрессию, как было тогда, когда Кен оставил ее ради другой женщины.
Ни за что.
Жизнь совсем нелегка. Ей нравится подвергать людей безумным испытаниям, просто чтобы посмотреть, как они справятся, и из чего они сделаны.
Как и многие люди, Сэм, как правило, извлекала уроки из испытаний. Но в первый раз в своей жизни, она знала, что справится со всем, что ей подкинет жизнь.
Глава 27
Доминик поспешил вверх по ступенькам и ворвался в дом своей сестры, позволяя двери захлопнуться за ним. Он остановился, увидев Линду стоящей посреди гостиной.
— Что случилось? Уинстон?
— Успокойся, — сказала Линда. — С собаками все в порядке.
Почувствовав неладное, он прошел через комнату и вошел на кухню.
— Беверли, — произнес он. — Что ты здесь делаешь?
Сегодня она выглядела по-другому. Она была одета в клетчатую рубашку и джинсы. Ее белые, сверкающие сникерсы ослепили его. Он смотрел на свою маму, но говорил с сестрой.
— Что она здесь делает? — спросил он во второй раз.
— Я ее пригласила.
Вызывающий тон сестры вызвал болезненные воспоминания о Сэм. У него защемило сердце от тоски по ней.
— Зачем?
— Потому что я всегда думала о моем папе... нашем папе, и когда я увидела твою маму в газете, и во всех новостях, то подумала, что лучший способ узнать об отце, это спросить у твоей мамы.
— Ты должна была сперва спросить у меня.
— Ты мне не начальник. Что ты собираешься сделать, поднять крик, убежать и больше со мной не разговаривать? Бедняжка.
— Я могу именно так и поступить.
Линда вздохнула.
— Сядь и позволь Беверли сказать то, что она хочет рассказать тебе. Тебе пора разрешить ей говорить.
— Я постою.
Кроме Уинстона, бегающего кругами за хвостом, в доме больше не было слышно никаких звуков.
— Мне жаль, что у вас с Сэм ничего не вышло, — начала его мать, ее голос был слегка хрупким.