А как у нас с соседями? О, учитель тоже тут. Правда, едва поместился, все же демон мужик крупный, но поместился. Причем, как и я, в одежде. Ну да… не будет же он своей пижамой при посторонних светить…
Так, это все конечно хорошо, но я бы встала. Вот только как? Из под тяжелых и как будто цельнометаллических рук демона я не то что выбраться, я даже пошевелиться не могла. Придется будить. А в туалет хочется…
— Нарзул… Нарзууул… просыпайсяяяя. — Почти шепотом, чтобы не разбудить учителя, пытаюсь достучаться до демона, но похоже просто шепота тут мало. — Нарзул, да ё-моё! Просыпайся уже!
— Да мамочка… еще минутку…
Так. По себе помню, что минутка это час другой. Не пойдет. Попробуем с другой стороны.
— Рота подъем!
Ой, наверное зря я прямо в ухо… Демон как был, с закрытыми глазами, так и соскочил, правда, так и не выпустив меня из рук, и теперь стоял по стойке смирно, правда, немного покачиваясь. А мои ноги висели минимум в полуметре от пола… Вот так ситуация. Что же придумать? О!
— Руки вверх!
О, да во мне командир проснулся. Все таки два старших брата это хорошо…
— Отбой.
Какой послушный дядя… Интересно, долго они еще сидели. Ух ты! Всю бутыль уговорили! Вот это мужики!
Так, не отвлекаемся, сначала туалет.
Жизнь прекраснааа. Главное в зеркало не смотреть. Интересно, сколько уже время? Освещение вчера, как вырубило, так до сих пор нет, а по солнцу определять… так не видно его, этого солнца. Ладно, судя по голодным глазам мохнатиков — время завтрака. Да и я не откажусь, а уж проснувшиеся мужчины тем более. А еды у нас нет. Что делать? Щелкать пальцами как учитель я не умею… О, у нас же столовая есть!
Убрала свою серую ипостась, одела кофту и обувь и только собралась уходить, как тут же хором запищали мохнатики. Ну что? Я же сейчас приду. Детки никак не хотели умолкать — пришлось брать с собой. Ладно, все равно в корзинке. К тому же сверху я их еще и накрыла полотенцем, так чтобы малышей не было видно — не стоит лишний раз мастных пугать.
Где мой проводник? Ага, как и положено, у двери.
— Столовая.
В столовой находилось всего двое местных — Дарик и женщина, очень на него похожая. Мать?
— Доброе утро. — Вежливость еще никогда лишней не была.
— Доброе утро, шаани. — Парнишка настороженно косился на корзинку, но все равно нашел в себе силы для приветствия. Женщина же убирала со стола и когда мы к нему подошли, как раз была на полпути к мойке.
— Дарик, не бойся. Мы только за завтраком спустились. Учитель очень устал после вчерашнего, ты мне поможешь поднос с едой наверх унести?
— Конечно, шаани. А что у вас в корзинке?
— Э… это мои новые питомцы. Я их выгуливаю.
— В корзинке?
— Ой, да не бери в голову. Пойдем.
Набрав в поднос как можно больше тарелок, так что глаза у парнишки стали практически идеально круглыми, я еще и булочек корзинку утащила, тут же сунув одну малышам — нас ведь только взрослых трое, а еще живность голодная.
По дороге пыталась расспросить парнишку, что же вчера было, когда меня в кабинет отправили. В итоге узнала, что иглы у мохнатиков не смертельно ядовитые, а скорее с наркотическо-галюциногенным эффектом — трое пострадавших от обстрела через пятнадцать минут после моего уходы решили что они собаки и тут же начали бегать на четвереньках, гавкать и рычать на окружающих, пытающихся их поймать, двое других вообразили себя боевыми страусами и посадив себе на шею еще двоих устроили забег по коридорам. А в обморочной дамочке, являвшейся нынешней фавориткой, проснулась любовь к ближнему, причем не важно какого пола оказывался этот самый ближний.
Ой-ёй-ёй…
— А что Владыка?
— Владыка? Ну, на него же яды не действуют.
— И слава богу! — Не представляю, что бы он со мной сделал, если бы все таки подействовало…
— Пострадавших конечно изолировали, но магистр Танош сказал, что эффект от яда пройдет только через сутки, сам он ничего не смог сделать, хотя и пытался… А как мы 'страусов' ловили… Никогда не думал, что если вообразить себя страусом, то можно с одного удара уложить война-боевика!
Охая в нужных местах, сама лихорадочно соображала, чем это грозит именно мне. А я ведь вечером еще кого-то вызвала… ой, мамаааа…
— Дарииик, слушай, а что вечером было?
— Вечером?
— Ну да, я когда спать ложилась (чистая правда!) еще что-то бабахнуло.
— Ааа, это. Не знаю. Похоже кто-то пытался пробить защиту дворца. Вы же наверное знаете про универсальную защиту от посторонних телепортов?
— Ну… не очень… расскажешь?
На меня посмотрели как на выходца из самой глухой и захолустной деревни и проинформировали, что наш дворец окутан множеством заклинаний, защищающих от всего, в том числе и от проникновения извне с помощью порталов или телепортов (в чем разница, я так и не поняла), а когда все таки кто-то пытается, то и случается подобный 'бум' оповещающих об уничтожении неудачника защитой.
Вот так… но у меня же целых два раза получилось. Неужели на третий защита уничтожила призываемого? Или он снова удачно спрятался?
— А ночью ничего такого не происходило?
— Ночью? Нет. А должно было?
— Ну… не знаю, все же кто-то проникнуть то пытался…
— Не, шаани, это невозможно. Хотя знаете, говорят в покоях Владыки всю ночь возня стояла… ну… вы меня понимаете… — Парнишка сделал голос как можно тише и даже немного покраснел.
— А это то тут причем? — Подумаешь, утешения искал, ну перенервничал мужик, с кем не бывает.
— А при том! Фаворитка то его того… в лазарете была…
— О… — Сделав большие глаза в ответ и многозначительно промычав, про себя же подумала — какая мне собственно разница, с кем сегодня шебуршал Владыка…
Вот и до кабинета дошли.
— Дарик, спасибо.
— Пожалуйста, шаани.
— Ой, слушай, чуть не забыла. Я сейчас прибираю кое-что, ну там посуду, вещи… столько грязного всего. Не знаешь, как бы мне все это помыть да перестирать?
— Конечно, шаани. Я вам сейчас корзины для белья принесу — сложите, а для посуды тележку. Только шаани… вы это… сами все к выходу принесите, а? — Паренек начал мяться и было видно, что дальше, чем на метр от порога проходить ему попросту страшно.
— Хорошо, не переживай, ты мне только корзины принеси.
— Уже бегу, шаани. — Паренек просветлел лицом и тут же рванул за необходимым.
Чудненько, хоть одна проблема решена.
За время моего отсутствия в комнате ничего не изменилось, да и мужчины еще спали. Пусть спят, им надо, а я позавтракаю пока, да вещи к выходу перенесу.
Накрошила малышам несколько булочек и порезала яблоки и они тут же с довольным писком кинулись уничтожать завтрак. Такие смешные, интересно, мне разрешат их оставить? Хоть какое-то развлечение… А еще надо бы поинтересоваться, когда же мы этот загадочный обелиск активировать будем. А может, активируем по быстрому и меня отпустят? Мечты, мечты… Но собственно почему бы и нет?
Позавтракав, как и хотела, занялась переносом вещей к выходу — одежды набралась немалая гора, причем преимущественно балахоны, но среди них попадались также и штаны с рубашками, а еще я вытащила из под тумбочки пару оранжевых вязаных носков с миленькими зелеными листиками по краю. Оранжевых. У некроманта. Жесть. О нет, это я постираю сама. Не стоит местным знать о маленьких секретах учителя — пусть так и остается великим и ужасным. Убрала носки в нашу ванну, а тут и Дарик с корзинами и тележкой пришел.
Сгрузили все вещи — только-только двух корзин хватило. Пока парнищка транспортировал их в местную прачечную, занялась переносом посуды, перекатив тележку ко входу в спальню. В саму спальню не рискнула — все же когда я поеду обратно она по любому будет дребезжать, а будить мужиков не хотелось. Вот и все. Ай да я!
— Дарик, слушай, я конечно понимаю, учителя тут все боятся, но может хоть кто-то придет полы помыть, а? Я ж сама тут загнусь… А пока не уберусь, меня учитель учить отказывается. — Делаю как можно более жалобное лицо и умоляюще смотрю на парнишку.