— Конечно! Всегда мечтала работать в журнале. А о чем журнал?
Он переглянулся с мужчиной позади меня.
— Журнал будет креативный, для творческих людей. Обязательно расскажу Вам подробнее позже. Сейчас меня больше интересует атмосфера в будущем коллективе. Мы хотим подобрать работников по новой методологии психологической совместимости. То есть так, чтобы они не конфликтовали друг с другом. Это будет способствовать творчеству. По-этому расскажите о своей жизни, предпочтениях.
— Хорошо. Двадцать пять лет, не замужем, детей нет, семьи тоже. Вырастила меня бабушка, так как родители погибли.
— Примите мои соболезнования. — Сочувственно сказал Степан Васильевич. — А бабушка до сих пор жива?
— Нет тоже уже умерла.
— Жаль. И что совсем никаких родственников.
— Нет.
— Хорошо, а близкие друзья, товарищи, много?
— Нет, близкий друг один. — В этот момент подумала об Алексе. Как-то меня начало настораживать это собеседование. Вопросы странные, не стандартные. Надо отсюда уходить, потому что мне здесь очень не нравится. Инстинкт самосохранения у меня сработал только сейчас, хотя должен был включиться еще когда я промзоной петляла. Вот беда! Надо выбираться отсюда. — Я, наверное, Вам не подхожу Степан Васильевич! Одинокая, не компанейская, вряд ли подхожу под концепцию вашего журнала!
— Алевтина, что Вы! Именно подходите просто идеально! — Он сказал это саркастически с улыбкой. Вытащил из кармана телефон и набрал номер. — Подходит, можете заходить!
Я дернулась и начала быстро включать телефон. Мужчина, сидевший сзади забрал и бросил его на пол, затем стал ногой.
— Что Вы..
— Алевтина не волнуйся пожалуйста и не делай себе хуже! — Степан Васильевич резко перешел на «ты». Вдруг где-то делась вся его любезность. Я резко поднялась и побежала в сторону двери. К сожалению в два шага меня схватил это амбал. Он скрутил мне руку и рванул вверх за волосы. Степан Васильевич обошел, став с моей стороны.
— Какая не послушная девочка! Я же сказал, не делай себе хуже! Все от отсюда на свободу выхода уже нет! Попалась птичка?
— Подонок, — Плюнула с ненавистью ему в лицо. Он с размаху ударил меня кулаком в лицо. Ноги подкосились, я повисла на руках амбала. Во рту появился металлический вкус крови. Догадалась притвориться, что потеряла сознание.
— Рост, не порть товар. — Сказал «Степану Васильевичу» амбал.
Тот рассердился.
— Я же просил не называть меня настоящим именем!
— Извини забыл! Какая уже разница, завтра все равно в расход пойдет!
— Да, безразлично. Тяни ее в палату.
Амбал забросил меня на плечо, как тряпичную куклу и понес в соседнюю комнату. Там он бросил меня на больничную высокую кровать. Я открыла глаза и попыталась встать. Он прижал меня к ней, привязав руки специальными ремнями с обеих сторон, затем ноги. Снял с меня обувь и забрал её с собой.
— Лежи не дергайся! — Он вышел. Я огляделась. Рядом с моей кроватью была еще одна кровать. На ней лежала девушка примерно моего возраста. Худощавая, светлые волосы розметалась по подушке. Она лежала в больничной пижаме, не привязана ремнями и смотрела в потолок. Напротив кроватей в углу была перегородка без дверей, там унитаз и умывальник. Вокруг больше ничего не было. Только стены, потолок с квадратным включенным светильником и пол в сером кафеле. Окна тоже не было.
— Эй, — позвала ее, — ты слышишь? Живая хоть?
Девушка повернула голову ко мне.
— Пока что, но не на долго. — Прошептала она.
— Почему же ненадолго?
— Ты ничего не поняла?
— Нет.
— Это черные врачи, торгующие человеческими органами для трансплантации на черном рынке.
— При чем тут я?
— Ты, наверное как и я сирота, без семьи и друзей. Угадала?
— Да. — Удивилась.
— Тебя не будут искать, а если и будут, то не найдут. — За дверью послышались голоса. Она предупредила. — Сейчас придет врач, возьмет у тебя кровь из вены и пальца на анализы. Не противься, потому что вколит снотворное, проспишь сутки. Лучше уж в сознании провести последние дни.
В комнату вошел мужчина лет пятидесяти, седой в очках и белом халате. Нес с собой специальный чемоданчик. С такими еще скорая помощь выезжает на вызовы. Он молча подошел ко мне и не глядя в глаза перевязал жгутом предплечье. Набрал в шприц кровь из вены, снял жгут, потом взял кровь из пальца. В дверях стоял заложив руку за руку амбал. Он за всем наблюдал. Врач все сделал, посмотрел на меня на минутку и вышел. Амбал закрыл дверь на ключ снаружи.