— Дадо?
Как же нелепо это звучит!
— От Эдуардо, — пробормотал Хит.
Улыбка стала шире. И потеплела, кажется, еще больше. Элли посмотрела под ноги и снова заложила за ухо светлый локон.
— Ты очень классно включаешь акцент, когда надо, — мягко проговорила она.
Очень деликатный намек. Такой же, как и вся она.
— Еще немного, и у меня на лбу проступит карта Италии, — Хит развернулся и пошел в обход капота. — Хотя родители переехали сюда до моего рождения, и я считаюсь британцем.
Кажется, он никогда в жизни так много не трепался о своей семье. А тем более в такой неподходящий момент. Можно подумать, нет других тем! Ну да ладно. Сейчас уедет, и все забудется.
— Какая разница, кем считаться? — прилетел удивленный вопрос. — Гпавное, что ты милый и, вроде бы, добрый.
Или не забудется? Хит резко остановился у водительской двери. Оперся ладонями о капот, снова взъерошил волосы на затылке. Была не была!
— Слушай… — он навалился на руки и подался вперед. — Может, запишешь мой номер? На всякий случай, если нужно будет бесплатное такси или что-то вроде того…
Элли прикусила губу.
— И тебе не влом возить чужих людей?
— Тебя не влом.
И, как только слова вырвались, захотелось болезненно поморщиться. Но самообладание помогло удержаться. Элли удивленно моргнула. Бедняга! Отказывать всегда тяжело. Он оттолкнулся от капота и сделал еще шаг к водительскому месту.
— Ладно, забей, — дернул за ручку и вцепился в край двери. — Иди в дом.
Но она осталась стоять на месте. Потупила взгляд, обернулась на секунду в сторону крыльца, потом снова посмотрела на Хита и… двинулась вокруг машины.
А спустя пару минут у него в мобильнике был новый контакт. И опьяняющий след от поцелуя на щеке.
Глава 9
— Вы видели этого пижона? — старческий мужской голос послышался за два шага до двери.
— Ну почему же сразу пижон, профессор? — хохотнул женский.
— Потому что пижон и есть.
Элли протиснулась в приоткрытый дверной проем.
— Симпатичный парень, — Саманта, доктор философии, ухмыльнулась старому профессору Эрриксу поверх чашки. — Припарковался, как боженька.
— Там нельзя парковаться, — крякнул Эррикс.
— Таким обаяшкам можно.
Элли подошла к напольной вешалке, сорвала свою куртку и набросила на плечи.
— Что я пропустила? — она поймала взгляд Саманты и вскинула брови.
Коллега пригубила чай и мотнула головой куда-то в сторону. Предположительно выхода. На лице появилось заговорщическое выражение.
— На улице кого-то ждет красивый молодой человек, — она снова ухмыльнулась в чашку. — Была бы я лет на десять моложе, подошла бы узнать, не заблудился ли.
Профессор закашлялся и стукнул себя кулаком в грудь.
— Ты ведь серьезная женщина, Сэмми!
— А что такого? Серьезная не значит слепая.
Элли отвернулась к зеркалу, вытянула волосы из-под ворота куртки и улыбнулась Саманте в отражении. Та в ответ подмигнула. Выводить из себя старого профессора стало ее любимым развлечением в последнее время. То ли из-за любимой аудитории, которую профессор технично отжал для своих лекций, то ли из-за пары часов в неделю, которые Эррикс на нее свалил… Элли не вникала в конфликт. Ее отношения с коллегами сохранялись на нейтральном уровне. Но наблюдать за тем, как старый брюзга возмущенно шлепает губами, достаточно забавно.
Забавнее было бы только, если Саманта сама притащила сюда неизвестного парня, чтобы позлить профессора. Но это вряд ли.
Элли оправила куртку, повесила на плечо сумку и двинулась к выходу.
— Я ушла. До завтра.
— Пока-пока, — боковое зрение успело уловить, как Саманта прощально помахала пальцами поверх чашки.
Но Элли на нее больше не смотрела. Выйдя в коридор, она мгновенно смешалась с потоком людей и стала пробираться к выходу. Нащупала в заднем кармане брюк мобильник, вытащила и влезла в сообщения. Набрала в грудь побольше воздуха. Взгляд упал на пустое окно диалога. Совсем пустое. Новое, чистое. Сверху обозначился контакт «Х.Ф.».
Итак, нужно ему написать. Похоже, и правда нужно. К этой мысли она шла все утро, во время лекции, окна и еще одной лекции. Сложная, тягучая мысль, задевающая гордость и поднимающая волну внутреннего протеста. Но время пришло. Он всегда был довольно прагматичным, сообразительным человеком, и, когда возмущение после его звонка прошло, стало ясно, что он прав.