Повинуясь крутому изгибу дороги, Олег повернул руль и нажал на тормоз:
— Ну вот и здрасте.
Впереди тянулась вереница автомобилей. Голова колонны скрывалась за очередным поворотом. Водители фур курили возле кабин. Пассажиры легковушек выглядывали из открытых дверных проёмов. Кто-то прохаживался среди росших на обочине деревьев.
Максим вышел из УАЗа. Пообщался с одним водителем, с другим. Двинулся вдоль тянучки из легкового и грузового транспорта.
— Ещё один убитый день, — вздохнул Андрей, наблюдая за Максимом.
— Я тебя звал? Нет. Вот и сиди молча, — рассердился Олег.
— Ничего у него не получится.
— Ты слышал, что я сказал?
— Воспоминания о последних событиях, которые предшествовали избирательной амнезии, почти никогда не возвращаются.
— Ты врач?
— Так в интернете написано. Вот вы, дядя Олег, знаете, что такое избирательная амнезия? Не знаете. А я, пока вы слушали «классику», шарился на медицинских сайтах.
Молчание затянулось. Не сумев побороть любопытство, Олег спросил:
— И что ты вычитал?
— Вы же велели мне сидеть молча.
— Говори уже! — прикрикнул Олег.
Андрей расплылся в улыбке. Втиснулся между спинками передних кресел и заговорил, обдавая ухо Олега тёплым дыханием:
— Человек живёт обычной жизнью, а потом вдруг происходит нечто такое, что вызывает у человека сильнейшее потрясение. Мгновенно срабатывает защитный механизм: мозг ставит блок, стену, которая запирает воспоминания об этом происшествии. Вдобавок к этому человек забывает, что он делал до и после шока. Из памяти пропадают от нескольких минут до нескольких часов.
— Это я знаю. Максим забыл пять минут.
— А знаете, почему так ведёт себя наш мозг? Чтобы мы не сошли с ума от переживаний или страха. Эту стену не разрушить, потому что мозг стоит на защите человека. Иначе человек вспомнит, заново переживёт потрясение и свихнётся. Вот такая штука наш организм.
— Так написано в интернете? — засомневался Олег.
— Там много чего написано. Амнезии бывают разные. И причины разные. Чаще всего амнезия — это следствие тяжёлой болезни, алкоголизма, наркомании, отравления снотворными или физической травмы. Много причин. Избирательная амнезия всегда связана с шоком, потрясением, психической травмой.
— А нервный срыв?
— Это типа психанул? Нет, про нервы ничего не написано. А теперь думайте, дядя Олег. Правильно ли мы поступаем, помогая вашему Максиму вспомнить?
Олег постучал пальцами по рулю:
— Ты же сам сказал, что воспоминания почти никогда не возвращаются.
— Ключевое слово «почти». Видимо, есть малюсенький шанс. Если к нему вернётся память и он сойдёт с ума — что мы будем делать? В лесу! Вокруг никого! А вдруг он станет буйным?
— Максим? Буйным? — Олег натянуто рассмеялся. — Не-е-ет. Это не про него. И вообще, с чего ты взял, что в интернете пишут правду? А ну, покажи, где это написано.
— Сейчас найду. — Андрей уткнулся в телефон. — Вы ему верите?
— О чём ты?
— Ну то, что у него проблемы с памятью? Вы не думали, что он и взаправду болен?
— Чем?
— Чем-чем… Он вышел из психушки. Так просто туда не попадают. — Андрей протянул Олегу телефон. — Тут целая статья. Написал не студентик, а настоящий профессор. — Взглянув в лобовое стекло, прошептал: — Опаньки… Идёт!
Олег оттолкнул его руку с телефоном:
— Спрячь. Потом почитаю. И рот на замок. Понял?
— Рот на замок, — заверил Андрей и, выскользнув из проёма между креслами, растянулся на сиденье.
Максим подбежал к автомобилю, открыл багажник, порылся в рюкзаке. Усевшись на своё место, разложил на коленях карту.
— Что там случилось? — поинтересовался Олег.
— На ж/д переезде ЧП. Состав сошёл с рельсов.
— Жертв много? — подал голос Андрей.
Олег скривился:
— Помолчи.
— Значит, так, — проговорил Максим. — Возвращаемся в Боярку. Через неё проходит объездная дорога. Ну а там до заповедника рукой подать.
— Сказано — сделано, — кивнул Олег и завёл двигатель.
«Патриот» сдал назад, проехал немного вперёд, снова назад и наконец вырулил из колонны.
— 5 ~
Автомобиль катил по просеке. Над кустарниками роилась мошкара. Из зарослей вспархивали пичуги, потревоженные рокотом мотора. Еловые лапы поглаживали с тихим скрипом дверцы и окна. Солнечные лучи пронзали сплетённые кроны деревьев и, подобно косым струям дождя, разбивались о запылённое лобовое стекло.
Андрей спал на заднем сиденье, свернувшись калачиком и заложив ладони между коленями. Приоткрытый рот, усеянное веснушками лицо и маленькие, как пельмешки, уши придавали ему по-детски беззащитный вид. Максим, погружённый в раздумья, смотрел вперёд немигающим взглядом. Упрямый подбородок напряжён, губы застыли в жёстком изгибе. Брови словно крылья чёрного лебедя, бегущего по воде.