– Надеюсь, вы не будете меня снимать? Я ужасно выгляжу. – При этом она кокетливо поправляет свои ухоженные, великолепно подстриженные волосы. Только теперь я понимаю, насколько она привлекательна.
– Спасибо, что уделили нам время, – говорю я напоследок. – Вы не против, если мы приведем ваше имя в газете?
– Конечно нет. Пусть и мне достанутся пятнадцать минут славы. – Она бросает через мое плечо взгляд на Джека. – Если будут нужны фотографии, приходите в другой раз, я подготовлюсь. – И игриво смеется, прежде чем закрыть за нами дверь.
– Похоже, у тебя появилась поклонница, – говорю я Джеку.
Он нагло улыбается:
– Да, умеем, когда хотим… Выглядеть как бедные зайчики, – отвечает он, дотрагиваясь до синяка под глазом, ставшего фиолетовым.
Я собираюсь поддержать шутку, но замираю на полуслове. В палисаднике перед домом Уилсонов стоит мужчина. Он склонился над букетом увядших нарциссов; у его ног пушистая собака, похожая на медвежонка. Толкаю Джека в бок и глазами показываю в сторону мужчины. Быстро оценив ситуацию, тот издает легкое покашливание, чтобы привлечь внимание.
Когда мужчина поворачивается в нашу сторону, я получаю возможность хорошенько его разглядеть. Он высокий и худой, с редеющими седыми волосами. На нем шарф, плотно обмотанный вокруг шеи, и теплое черное пальто. Лицо удлиненное, с обветренной кожей.
– Здравствуйте. Не подумайте ничего плохого, – говорит он приветливо, – мои мать и брат жили здесь. А это их собака, Халк.
Я узнаю́ голос человека, с которым говорила по телефону. Он выглядит старше, чем я себе представляла.
– Вы, наверное, Норман? А я Джессика из «Вестника». Мы разговаривали с вами на прошлой неделе.
Мы обмениваемся рукопожатиями, и на его вопрос, чем мы тут заняты, я рассказываю ему про карточку с угрожающей надписью.
– Нас интересовало, кто мог написать такое вашему брату.
Мне кажется или на лице Нормана промелькнуло настороженное выражение?
– И что вам сказали?
– Да так, ничего особенного. Что Клайв был спокойным и сдержанным человеком.
Очевидно, его удовлетворил мой ответ. Ну а про то, что Клайву запретили показываться на пороге «Веселого ворона», я решила умолчать.
– Если честно, Клайв за свою жизнь нажил нескольких врагов. В Бристоле у него были какие-то неприятности. У меня сложилось впечатление, что он от кого-то скрывался, потому и переехал сюда.
– Как вы думаете, женщина, убившая Клайва и вашу мать, могла быть наемной убийцей? – Из-за моей спины вылезает Джек. Мне не нравится такая самодеятельность. И почему он одержим этой нелепой идеей?
Норман явно ошарашен этим вопросом.
– Но зачем убивать мою мать? Она никому не сделала ничего плохого. Безобидная старушка. – Норман проводит рукой по голове и бормочет, как бы про себя: – И вдруг в нее стреляет женщина – тоже чья-то жена и мать… Не понимаю! Меня не оставляет мысль, что и Клайв, и мама оказались не в том месте не в то время. И у той женщины просто резьбу сорвало. – С этими словами Норман наклоняется, чтобы погладить Халка.
«А как быть с тем фактом, что Дейрдре незадолго до этого останавливалась в кемпинге и Хизер с ней познакомилась? Неужели это простое совпадение? – молниеносно проносится у меня в голове. – И если Хизер просто “сорвалась”, то почему она села в машину и поехала именно сюда? Почему до этого она была в Бристоле, рядом с домом Клайва?»
Норман отворачивается и начинает собирать мертвые цветы, разбросанные по газону. Выражение его лица сосредоточенное и спокойное, но я понимаю, что он что-то скрывает.
27
Август 1994 года
Флора выглянула из окна своей спальни. На лужайке в тени огромного дуба сидели Хизер и Джесс с альбомами на коленях и сосредоточенно рисовали. Вечно они рисуют! Этим летом их работы стали какие-то мрачные, одни готические надгробия и горгульи с ужасными лицами. Как говорит мама, девочки вступили в переходный возраст. На траве рядом с ними магнитофон Хизер. Играет «Песнь любви» группы «Кьюэ».
Флора давно поняла, что сестра следит за ней, лишая возможности пойти на свидание с Диланом. Каждый раз, когда Флора выходит на улицу, сестра с подружкой тут как тут – словно ее личные телохранители. И начинается: невинные расспросы, надуманные просьбы помочь им с лошадьми или с уборкой в вагончиках… Она чувствовала себя пленницей в собственном доме. И при этом не произнесенная, но витающая в воздухе угроза все рассказать маме – со стороны Хизер. Поэтому Флора решила обмануть сестру, сделав вид, что ни о чем не догадывается.
Ей не следовало курить тот косяк – с тех пор Хизер ополчилась на Дилана.