Отлично, потому что я пошел выпить с коллегами. Увидимся позже.
И никаких «обнимаю» или «целую».
Обычно, оказываясь на парковке, я не испытываю страха: она хорошо освещена, туда-сюда снуют жильцы. И все же я продолжаю думать о человеке, который прятался здесь в пятницу вечером. Кто это был? Вернется ли он? Вижу что-то светлое на лобовом стекле своей машины под одним из стеклоочистителей. Решаю, что это рекламная листовка, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что это несколько небольшого формата фотографий, сложенных вместе. «Шутка Джека? Вот я ему задам…» Беру их в руки – и от неожиданности чуть не роняю. Всего их пять, все сняты издалека, на улице, и на каждой фотографии запечатлена я. На одной из них стою возле своего дома, пытаясь открыть дверь. Лицо видно в профиль, и поперек него надпись: «ОТВАЛИ».
31. Марго
Марго наливает себе бокал белого вина и опускается на диван. Последние несколько дней были особенно тяжелыми, и она рада возможности отдохнуть и собраться с мыслями. Самое главное, что Хизер окончательно пришла в себя, хотя говорит, что ничего не помнит о дне убийства. Узнав о случившемся, она расплакалась. Про себя Марго отметила, насколько деликатно служители закона вели себя в сложившейся ситуации. Они не стали арестовывать ее дочь или проводить официальный допрос; женщина-полицейский по имени Сара, с веснушками и глазами теплого орехового цвета, села на стул рядом с кроватью Хизер, взяла ее за руку и просто все рассказала.
– Я не знаю никаких Уилсонов. – Хизер даже застонала от отчаяния, в ужасе переводя взгляд с Марго на Адама и обратно. – Это какая-то ошибка!
Сара спокойно ответила:
– К сожалению, у нас есть доказательства вашей причастности к этому делу. Мы дадим вам несколько дней, чтобы восстановить силы, а потом проведем официальный допрос.
Когда полицейские ушли, Хизер расплакалась на плече у Адама.
– Ты ведь не думаешь, что это я, правда? – заглядывала она умоляюще мужу в глаза. – Я не убийца.
Адам выглядел совершенно потерянным.
– Конечно нет, – успокаивал он Хизер. – Мы докопаемся до истины. Пожалуйста, любовь моя, тебе нельзя плакать…
Марго удержалась и не стала рассказывать дочери о том, что Дейрдре останавливалась в их кемпинге и именно она – Хизер – ее регистрировала. Она пока и с полицией не поделилась своим открытием, убедив себя в том, что все это трагическое совпадение. Хизер просто сделала запись в книге регистрации, не обратив особого внимания на вновь прибывшую; и больше они не общались.
…Сделав глоток вина, Марго чувствует себя намного лучше. Едва стало известно, что Хизер вышла из комы, опять слетелись стервятники-журналисты – еще более агрессивные, в еще большем количестве. Стоит ей выйти из дома, они атакуют ее, как саранча. Прочитав интервью с Шейлой, Марго чертовски разозлилась – позвонила той и велела забыть дорогу к кемпингу. К счастью, сейчас тихий сезон и есть кому помочь с лошадьми. Да и Лео обещал завтра приехать и остаться на несколько дней. Как же она его ждет – будет с кем разделить одиночество в старом и пустом доме…
В душе Марго еще теплится слабая надежда, что Хизер разрешат вернуться домой. Правда, по словам адвоката, если ей официально предъявят обвинение в убийстве, то под залог не выпустят. Но как можно считать ее дочку – милую и добрую девочку – опасной психопаткой, убийцей? Представляющей опасность для общества!
Ее размышления прерывает резкий стук в дверь. Скорее всего, это Джесс. Марго было легче в ее обществе, да и совет не помешал бы. Однако, открыв дверь, Марго видит не Джесс, а незнакомого мужчину в шапке с помпоном и с крупной вязки шарфом, намотанным до подбородка. На вид он примерно ее возраста, может, чуть старше; длинное, заостренное книзу лицо избороздили морщины. Сердце Марго начинает учащенно биться. Только теперь она осознает, что одна в доме. Адам поехал за Итаном к матери, а до Колина в его фургончике не докричаться – слишком далеко.
– Кто вы? Журналист? – строго спрашивает Марго. Только по резкости ее тона можно понять, насколько она напугана.
– Простите, что побеспокоил. Я Норман Уилсон. Второй сын Дейрдре.
От этих слов внутри у нее все опускается.
– Что… что вам нужно?
Мужчина делает шаг назад, словно только сейчас осознав всю бесцеремонность своего прихода.
– Простите меня за глупый поступок. Боюсь, я напугал вас. Я приехал проверить, все ли в порядке в доме матери, и… – Мужчина умолкает, доверчиво глядя ей в глаза. И по выражению его лица Марго понимает, как он страдает. Тут же ей в голову приходит мысль: «Это сделала моя дочь. Именно она принесла ему горе».