– Что-то случилось? – спрашиваю я, снимая пальто и невозмутимо всех оглядывая. В это время за окном раздается раскат грома.
– Ну наконец-то! – Тед буквально бросается к моему столу. Никак не могу прочитать выражение его лица. На мой немой вопрос Джек лишь закатывает глаза.
– Приятель Джека дал нам отличную наводку. – Тед стучит себя по носу. – Но мы должны держать в тайне наш источник информации.
Я в полном недоумении. Единственное, что я знаю наверняка: Финн никогда не дает никаких наводок, хотя Джек много раз просил его об этом.
– Найдено тело.
«Ну, это не новость», – чуть не брякаю я, но вовремя вспоминаю просьбу Марго. В кои-то веки поступлю правильно. Поэтому притворяюсь, что потрясена.
– Полиция считает, что это Флора Пауэлл. Сестра Хизер Андервуд.
– Да. Я знаю, кто такая Флора.
– Причем, – продолжает Тед, едва не подпрыгивая от возбуждения, – тело было найдено в доме в Саутвилле, в Бристоле.
Услышав это, я ощущаю желудочный спазм. Пожалуйста, только не это…
– В викторианском доме на Ридингс-роуд, который, судя по всему, принадлежал Клайву Уилсону.
Меня начинает тошнить.
Глаза Теда блестят.
– Вот теперь все понятно. Наконец-то есть мотив. Похоже, Клайв Уилсон убил сестру Хизер. Должно быть, она каким-то образом узнала об этом и в отместку застрелила его.
У меня голова идет кругом. Да, все это звучит более убедительно, чем версия о том, что Хизер стреляла в Уилсонов без какой-либо причины. Она всегда чувствовала ответственность за сестру.
– Вы сможете с Джеком поехать по адресу, чтобы на месте что-нибудь выяснить? – Это вовсе не вопрос, да и Тед отвернулся прежде, чем я успеваю ему ответить.
Джек молча взваливает на плечо сумку с фотоаппаратом, и мы выходим из офиса. На пороге сталкиваемся со Сью.
– Куда торопимся? – интересуется она.
– Нашли тело, – отвечает Джек. – Труба зовет.
Я посылаю ему умоляющий взгляд, который говорит: «Не шути, пожалуйста».
– Вот так история… – Джек поднимает воротник от дождя, а я пытаюсь укрыть нас обоих своим зонтом. – Давай уже мне, – говорит он, забирая у меня зонт. – Странно все это…
– Да. Когда я впервые услышала, что Хизер застрелила двух человек, я подумала, что это какая-то ошибка. Не могла она такого сделать. Но теперь… если Клайв убил Флору, а она каким-то образом об этом узнала, то все стало более логичным и понятным.
– Тогда объясни мне, почему она убила его мать? Почему Хизер убила Дейрдре Уилсон?
37. Джесс
Когда мы въезжаем в Саутвилл, нам сразу же бросается в глаза дом Клайва. Среди одинаковых зданий, расположенных уступами вдоль дороги, он как яркий свадебный торт в ряду шоколадных бисквитов: весь обмотан полицейской лентой, а в палисаднике напротив входа в подвал расположилась мобильная лаборатория криминалистов. На ступеньках перед домом стоит полицейский с блокнотом в руках и следит за небольшой толпой зевак напротив. Пока никаких журналистов или фургончиков телеканалов.
Дом совершенно не похож на ухоженный коттедж в Тилби. Краска на рамах облупилась, на окнах – рваные москитные сетки, на крыше не хватает нескольких черепиц. Палисадник весь зарос, никаких тебе милых гномиков или подставок для зонтиков.
При мысли, что именно здесь обнаружено разложившееся тело Флоры, подкатывает тошнота. Глядя на лабораторию, я думаю, не подвал ли стал местом захоронения.
Дождь уже закончился, но в воздухе висит влажная взвесь, а небо затянуто серыми тучами.
Когда Джек устанавливает штатив фотоаппарата, я замечаю, что он морщится от боли. Мы припарковались на соседней улице, но вид у него словно после марш-броска в полной амуниции. Синяк вокруг глаза стал желто-фиолетовым и резко выделяется на бледном лице.
Поймав мой взгляд, Джек поясняет:
– Наверное, мышцу потянул.
Я закатываю глаза.
– А ручки и ножки у нашей принцессы не болят?
Мы с Джеком вечно подкалываем друг друга. Не со злобы – любя. У нас одинаковое чувство юмора, и потому мы отлично ладим. Обычно он отвечает какой-нибудь язвительной репликой по поводу моей одежды, прически или манеры говорить. Сейчас отмалчивается, продолжая настраивать камеру.
Тихонько дотрагиваюсь до его плеча.
– Извини, если обидела. Ты в порядке?
– Да, все хорошо, – торопливо отвечает Джек, однако глаз на меня не поднимает.
Только собираюсь его расспросить, как мое внимание привлекает мужчина, стоящий чуть в стороне от толпы. Даже по прошествии двадцати лет я его узнаю́: по позе, характерному изгибу шеи и вьющимся, как у лабрадудля[41], волосам. На нем джинсы и кожаная байкерская куртка, полосатый шарф завязан эффектным узлом. Даже издали видно, что он хорош собой – этакая более высокая и смуглая версия Рори. Я незаметно пересекаю узкую улицу и, оказавшись рядом с мужчиной, издаю легкое покашливание. Он резко оборачивается. Ему около сорока. От глаз и уголков губ разбегаются морщины; в остальном он почти не изменился. Среди темных кудрей нет седины, а глаза по-прежнему поразительного голубого цвета. Он меня не узнаёт. Готова поспорить, что тогда – много лет назад – он вообще меня не замечал. Я была просто подружкой Хизер. Ребенком. Практически невидимкой для таких, как Дилан Бёрд.