– Ничего. Я буду держать тебя в курсе, – заканчивает разговор Марго. Она бросает мобильный на пассажирское сиденье и смотрит на себя в зеркало: нельзя, чтобы Хизер заметила ее слезы.
Почему дочь так отреагировала, когда узнала, что Флору нашли? Она с уверенностью заявила, что тело не может принадлежать ее сестре. Почему?
И тут в голову приходит страшная и совершенно невозможная мысль: «А если Хизер знает, что именно случилось с Флорой?»
В памяти сразу всплывает воспоминание: обмякшее тела Кита на земле, ружье в трясущихся руках дочери…
Если Хизер убила своего отца, не могла ли она убить и свою сестру?
40
Август 1994 года
Хизер наблюдала за тем, как Флора идет по полю, пока та не скрылась из виду. Скорее всего, Дилан ждет ее где-то неподалеку, чтобы провести вместе день в Лондоне.
Неужели Флора забыла, сколько Хизер для нее сделала? Тот день, четыре года назад, был похож на любой другой на их ферме в Мейдстоуне – бесконечные грубые нападки и издевательства со стороны отца. Мать пыталась своей любовью и заботой компенсировать агрессивное поведение мужа, но ничего не могла сделать с тем потоком издевательств, который каждый день обрушивался на Флору. Может, потому, что она была старшей дочерью, или потому, что умела дать ему отпор. Какова бы ни была причина, у него вошло в привычку всячески оскорблять их обеих, особенно когда матери не было рядом. По вечерам Флора пробиралась в комнату Хизер, и они вместе прятались под одеяло, напряженно прислушиваясь к звукам ссоры внизу. Наконец отец уходил из дома – хлопала входная дверь, и они с облегчением вздыхали, наслаждаясь моментами тишины. В одном они были уверены: отец никогда не бил жену. Он был тяжелым и грубым человеком; казалось, вся радость жизни однажды просто вытекла из него и осталась только оболочка, наполненная злобой. Не за такого Кита вышла в свое время замуж их мать.
К счастью, он никогда не совершал физического насилия.
До того весеннего дня в 1990 году.
Наступило их любимое время года на ферме, когда на свет появлялись ягнята. Девочки обожали с ними возиться, кормить из бутылочки. Много лет назад отец научил сестер обращению с этими трогательными существами: теплое тельце ягненка нужно было брать на руки и баюкать, словно младенца. Тогда еще их отец был веселым и добрым человеком, а не злым и вечно орущим мужланом. Мать называла это стрессом, а Флора – «синдромом несносного ублюдка».
В тот день отец достал ружье, потому что корова запуталась в колючей проволоке и «ее нужно было избавить от страданий», как он выразился. Флора скорчила гримасу и прошептала Хизер: «Тоже мне, Джон Уэйн[44]».
Через полчаса, выходя от ягнят, они нашли ружье отца у ворот сарая.
Родители научили их пользоваться оружием, но очень строго соблюдали меры безопасности при обращении с ним. Девочкам категорически запрещалось прикасаться к оружию без присмотра взрослых. Однако в этот день Флора с радостным криком бросилась к ружью.
– Смотри, папино ружье!
– Положи сейчас же на место. Он нас в порошок сотрет, – испуганно прошептала Хизер, чувствуя, как бешено колотится сердце.
Но Флора вскинула ружье к плечу и, направив в сторону поля, издала звук «бах-бах».
– Пожалуйста, не надо. Это опасно. Оно, кажется, не на предохранителе.
– Да успокойся ты, – ответила Флора. – В нем нет патронов. Папа уже использовал их, чтобы убить корову. Ты же знаешь, он заряжает всегда только одним или двумя.
Но Хизер было не по себе. Ее столько раз предупреждали об опасности оружия.
Флора рассмеялась:
– Давай поиграем в полицейских!
– Нам нельзя так играть. И вообще, полицейские не пользуются дробовиками. Положи его, пожалуйста, я боюсь.
– Хизер, все в порядке…
Последние слова замерли на губах Флоры. К ним приближался отец. Увидев его, Хизер начала дрожать – их ждали большие неприятности.
Отец побагровел и еще издали стал орать:
– Какого черта ты делаешь? Опусти чертову пушку, сейчас же!
Флора опустила ружье, а потом осторожно положила его к ногам Хизер и подняла вверх руки.
– Извини, извини, пожалуйста, – начала она оправдываться, еле сдерживая слезы.
В одно мгновение Кит оказался рядом, схватил Флору за тонкие ручки и начал отчаянно ее трясти. Хизер слышала, как стучат зубы сестры.