– Ты толкнула меня!
– Ты толкнула меня первой. И я упала в грязную канаву!
Флора потрогала губу и посмотрела на окровавленные пальцы. Хизер опустилась и встала на колени прямо на тротуар.
– Я помогу.
Флора оттолкнула ее.
– Оставь меня в покое. – Голос прозвучал невнятно из-за сильно распухшей губы. С трудом, шатаясь из стороны в сторону, она встала, одернула мокрую юбку.
– Флора, прости меня! – в отчаянии закричала Хизер, хватаясь за руку сестры.
– Ступай домой. Сейчас же! Пока я тебя не убила! – Флора подняла с тротуара свой плеер, и Хизер увидела, что он разбился при падении. Флора склонилась над ним, по ее лицу текли слезы.
Хизер тоже захотелось плакать.
– Прости меня. – Она коснулась плеча сестры. – Я куплю тебе новый. Я не должна была всюду бегать за тобой, просто я волновалась…
Флора взяла руку Хизер и нежно ее сжала.
– Я знаю. Но, пожалуйста, сейчас оставь меня в покое. Просто иди домой, а я за тобой. Нехорошо, если мы обе опоздаем.
Хизер поняла, что нужно отступить. Флора была не в том состоянии, чтобы что-то обсуждать. Лучше оставить ее сейчас одну, и чуть погодя она вернется домой. Было только девять часов. Да и Джесс, наверное, гадает, куда она запропастилась. Полтора часа назад Хизер сказала, что ей нужно заняться пони. Шел дождь, и Джессика с радостью осталась в доме – она не была сильно привязана к лошадям.
Хизер обернулась только раз. Флора стояла на коленях и собирала с земли осколки плеера. Волосы закрывали ей лицо. Хизер хотелось броситься к сестре, обнять, но она знала, что сделает только хуже. Поэтому поспешила дальше по дорожке, ведущей к дому.
46. Джесс
Кажется, что время остановилось. Чтобы лучше видеть происходящее в здании напротив, прижимаюсь лицом к стеклу. Я в полной боевой готовности: надела сапоги и пальто, телефон в руке. Жду сигнала от Рори – и боюсь его увидеть. Вокруг царит полная тишина, которая заставляет меня представлять всякие ужасы: его зарезали до того, как он успел меня предупредить; его избили; его убили.
– Ну же, Рори, – бормочу я, пытаясь хоть как-то перебороть волнение. – Дай мне знать, что с тобой все в порядке.
И тут я вижу спокойно движущийся свет фонарика: то ли Рори подает мне какой-то сигнал, то ли просто осматривается на месте. В полной растерянности начинаю метаться по квартире. Рори подверг себя опасности ради меня, а я веду себя как последняя трусиха…
Чувствую, что не могу больше выносить неизвестности. Выскакиваю из квартиры и лечу вниз по лестнице.
Улица пуста, дверь дома напротив слегка приоткрыта. В страхе замираю при входе. Я не из тех журналистов, которые ради получения уникального материала готовы работать на передовой или под прикрытием. Я могу быть настойчивой и безрассудной, принимать неверные решения, как в истории с телефонной прослушкой, но я отнюдь не храбрая. Сейчас только мысль о Рори, который рискует жизнью, заставляет меня действовать, поэтому решительно толкаю дверь и проникаю в помещение.
Там темно и пыльно, и я тут же начинаю чихать. Оглядываюсь. Когда-то здесь был склад, о чем напоминают большие квадратные окна, заляпанные грязью. Помещение огромное, без перегородок. Большая грязная простыня накинута поверх какой-то конструкции, стоящей рядом с лестницей. «Где Рори?» – только успеваю подумать я, как вижу его стоящим у дальнего окна – лунный свет покрывает серебром его волосы. Он склонился над чем-то похожим на тело.
Громким шепотом окликаю его и, когда он поворачивается ко мне, вижу его расширенные от удивления глаза.
– Я только что вызвал скорую. Здесь женщина без сознания. – Когда Рори отходит в сторону, я действительно вижу женщину, лежащую поверх старого грязного спального мешка. Рядом на бетонном полу валяются использованные иглы, пустые упаковки из-под чипсов и кукурузных хлопьев. Наркоманка…
Рори опускается рядом с ней на колени и берет за руку.
– Она такая худая, – грустно произносит он. – Как люди доходят до такой жизни?
Я подхожу к нему, чтобы утешить – знаю, что все это сильно его ранит. Рори из тех людей, которые тянутся за кошельком, если видят призывы от «Юнисеф» или «Общества по предотвращению жестокого обращения с детьми». Он не может пройти мимо бездомного или уличного продавца – обязательно даст денег или купит что-нибудь совершенно ненужное. Я опускаюсь на колени рядом с Рори. Женщина выглядит старше меня; кожа лица бледная и обветренная; длинные темные волосы скатались в грязные патлы. На ней длинное пестрое платье, вместо верхней одежды – кофта. Ногти поломанные и грязные. Но форма ее лица и ямочка рядом с полными, потрескавшимися губами кажутся мне знакомыми. Рори все еще держит ее за руку.