В дверях он останавливается.
– Должен предупредить: тебе, вероятно, предъявят обвинение, так как теперь налицо мотив.
Хизер резко выпрямляется.
– Но я не помню, что произошло!
– Придется тебе постараться и все вспомнить.
Марго бросает на Рутгоу яростный взгляд.
– Если моя дочь действительно убила тех двоих, – выкрикивает она ему в лицо, – я ее не виню!
– Марго, – твердо заявляет Гари, – на следующей неделе Хизер даст показания, а пока, пожалуйста, ничего не предпринимайте. – И с этими словами он выходит из комнаты.
Им дают разрешение на десятиминутное свидание с Флорой при условии, что Хизер поедет в инвалидном кресле и в сопровождении сиделки.
Флору поместили в четырехместную палату; остальные койки свободны. Выглядит она не такой бледной и измученной, как при поступлении, но при каждом вдохе из ее груди вырывается страшный хрип. Как объяснил им дежурный врач, несмотря на лечение, стали проявляться симптомы сильной ломки.
Марго целует Флору в лоб, и та просыпается. Заметив Хизер, она начинает тихонько плакать, а Хизер, взяв сестру за руку, нежно, как ребенка, уговаривает:
– Все хорошо. Мы здесь, рядом с тобой. Ты обязательно справишься.
– Я думала… – с трудом выдавливает из себя Флора, – я думала, что убила тебя в амбаре. Прости меня, пожалуйста. Ружье само выстрелило… На твоей блузке и на полу от удара головой было столько крови…
Марго в недоумении переводит глаза с одной своей дочери на другую.
– О чем ты, дорогая? Какое ружье?
Флора пытается сесть, а Хизер произносит почти шепотом:
– Мы боролись за ружье. В сарае. Помню.
Марго поворачивается к Хизер.
– Почему же ты не сказала об этом инспектору Рутгоу?
Однако, заметив, какими понимающими взглядами обменялись Флора и Хизер, она принимает решение не приставать к ним с расспросами.
– Мама, ты не оставишь нас с Флорой наедине? Буквально на несколько минут, – просит Хизер.
– Конечно, – торопливо соглашается Марго и целует Флору в лоб. Затем отходит от кровати и садится рядом с сиделкой у выхода из палаты. Оттуда они могут спокойно наблюдать за сестрами, но не могут разобрать, о чем те говорят; лишь изредка до них доносятся горькие всхлипы и ласковые голоса.
Необъяснимое спокойствие опускается на Марго: сколько раз за эти годы она молилась и надеялась, что наступит такой момент, когда они снова будут вместе! И вот свершилось, после восемнадцати лет! Впрочем, ощущение покоя и счастья улетучивается, когда Хизер жестом подзывает мать.
Взяв Марго за руку, она заставляет ее сесть на край кровати.
– Что такое? Что случилось? – лепечет Марго, ощущая, как в душе поднимается холодный ужас. Кажется, она знает, о чем ей хотят рассказать дочери.
51
Мама смотрит на меня с таким страхом в глазах, что мое сердце готово разорваться. Пережитые за эти годы страдания оставили свой след на ее лице – она постарела. Теперь я могу открыть ей правду. Наконец-то наркотики покидают мое тело, и я мыслю более ясно. Теперь нужно все сделать правильно.
Пытаюсь приподняться, но руки дрожат от напряжения и не держат меня. Ощущение слабости просто невыносимое.
– Мама, прости меня, – говорю я, прижимая к груди ее теплую ласковую руку. – Ты должна знать правду. Это не Хизер.
Я смотрю на тебя, мою сестру, сидящую рядом с опущенной головой. По твоим щекам текут слезы. Как я боялась, что убила тебя в сарае тем страшным утром… Какое счастье, что ты жива и сейчас здесь, со мной!
Снова поворачиваюсь к маме:
– Она не стреляла в Уилсонов. Это была я. Это я их убила.
52. Джесс
Четверг, 22 марта 2012 года
«БРИСТОЛЬ ДЕЙЛИ НЬЮС»
НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ В ДЕЛЕ О ДВОЙНОМ УБИЙСТВЕ В ТИЛБИ
Харриет Хилл
Последние несколько дней все мы пристально следили за расследованием двойного убийства, случившегося в небольшом приморском городке Тилби. По основной версии полиции, Клайв и Дейрдре Уилсон были застрелены в своем доме Хизер Андервуд. И вот неожиданный поворот: в подвале дома Клайва Уилсона найдена живой Флора Пауэлл. Она исчезла восемнадцать лет назад, когда ей было всего шестнадцать лет. Предположительно, ее похитили и все эти годы держали в плену, подсадив на наркотики.
Двое местных жителей доставили Флору в больницу в тяжелом состоянии в результате передозировки. Сейчас ее жизнь вне опасности.