— Тогда прогуляемся.
Мы решили пройти через лес к моему дому. Обычная дорога заняла бы в два раза больше времени, а на улице было холодно. Сам Крис утверждал, что леса здесь он знает, как свои пять пальцев, и я решила довериться ему. Всё же лучше, чем целых сорок минут тащиться по такому холоду в легкой кожанке. Парня такой вопрос не волновал. Он, похоже, со своей кожаной курткой не расставался вообще — ни зимой, ни осенью, ни летом.
Мы неспешно поднимались в горку в полном молчании. Точнее, я поднималась в молчании. Крис же трепался по поводу их нового альбома. Надо отдать ему должное, он даже не отпускал ехидные шуточки в мой адрес, как делал раньше.
— Крис, а почему ты никогда не говорил, что ты играешь в группе? — спросила я.
— Я думал, ты знаешь. Тем более, ты была у меня дома, а там довольно много оборудования.
— Ты давно играешь?
— Смотря, что ты имеешь ввиду. На гитаре с трёх лет, в группе — с четырнадцати.
Интересно. Какой ребёнок будет учиться играть на музыкальном инструменте раньше, чем читать? Конечно, Крис не был стандартной личностью, но все-таки…
— Играть меня научил ещё отец, — сказал Крис. — Музыка наверно была единственным, что он любил в этом мире. Не считая мамы. Но когда она уехала, он окончательно потерял себя как человека.
— И с тех пор ты живешь с дядей? — спросила я.
— Да, мне пришлось переехать к нему в Норвегию.
— А где твоя родина?
Крис усмехнулся:
— Ну, вообще, я родился в Англии, если ты об этом, но родиной всегда считал Норвегию. Тут родился мой отец, тут мой дядя… Мои корни здесь. Но не сказал бы, что хочу здесь остаться. Так, приезжать иногда. А теперь стой. Здесь кто-то есть.
— Что? — переспросила я, не расслышав.
Крис положил руку мне на плечо, не давая идти дальше.
— Что с тобой?
— Тихо, — прошептал он. — Молчи.
Мы стояли на вершине холма, на небольшой полянке, окруженной деревьями со всех сторон. Месяц ясно освещал её. На другом конце поляны, за деревом, темнела громадная тень. Я мельком покосилась на парня. Тот тоже на не смотрел. Перехватив мой взгляд, он одними губами прошептал:
— Уходим.
Но тут тень резво, для своего размера, выскочила из-за дерева. Месяц вмиг осветил фигуру. Рысь. Громадная рысь.
Почему почти каждый мой поход в лес заканчивается встречей с этим животным?
Рысь приблизилась. Она была гигантской и, судя по всему, голодной. Я не двигалась с места. Крис тоже. Может, она уйдет? В прошлую нашу встречу она была настроена довольно дружелюбно…
— Уходи, — сказал Крис. И почему-то мне показалось, что обращался он вовсе не ко мне.
Животное оскалилось и приблизилось ещё на метр.
— Идём назад. Медленно, — посоветовал Крис.
Зверь глухо зарычал. У меня было ощущение, что он понимает нас.
— Слушай, давай мы просто уйдем, а? — обратилась я к рыси. — Мы тебе не сделаем ничего плохого.
— Сдурела? — прошипел Крис из-за спины. — Что ты ему сделаешь? Он тебя больше в два с половиной раза.
— В прошлый раз он был дружелюбным, — сообщила я Крису.
Раздался глухой рык — зверю уже надоела наша болтовня. Его глаза полыхнули злобой. Вмиг он взлетел, оттолкнувшись могучими лапами от земли. А я замерла, не в силах пошевелиться. Удар когтистой лапы метил мне в грудь.
— Нет, не смей! — раздался голос Криса. Он был одновременно так близко и так далеко…
Меня ударило в плечо. Я повалилась в снег и лишь спустя секунду поняла, что ударила меня вовсе не рысь. Крис. Я резко оглянулась, ища глазами парня. Тот лежал в паре метров от меня, отброшенный мощной лапой. Удар пришелся ему в голову.
Я с трудом поднялась на ноги, и зверь вновь повернулся ко мне. Наши взгляды встретились. Я узнала эти глаза. Они были угольно-чёрные.
Глава 16…изнутри клыками рвёт!
— Я сказал, не смей! — прогремел голос позади.
Крис был на ногах. С его лица ручьем стекала кровь. У меня перехватило дыхание. Он жив! Но вот только как, если удар такой силы должен был пробить ему голову?
Парень бросился вперед и остановился перед зверем, закрывая меня спиной. Что было в этом жесте? Спасти? Укрыть? Защитить?
Рысь лишь повела головой, будто бы удивившись внезапному «воскрешению» жертвы. Я пригляделась. Шкуру зверя покрывали страшные раны, местами давно зажившие, а местами- не очень. Морду уже слегка тронула седина. Или мне просто так казалось в лунном свете? Крис как-то неестественно дёрнулся вперед и взревел. Я рефлекторно отступила на шаг. У него что, опять припадок? Нет, только не сейчас!
Парня согнуло пополам. Кинуло сначала в одну сторону, потом — в другую. Плечи заходили ходуном. Я отступила назад. На припадок это не было похоже. Но что с ним тогда? Мне казалось, что нужно подойти, как-то помочь ему, но меня сковал страх. Мерзкий и ледяной, прямо как тогда, во сне. Что-то происходило.
Послышался треск костей. Хруст ломающегося позвоночника. Я не могла оторвать взгляд от ужасной метаморфозы. Я попробовала закричать, но из горла вырвался лишь какой-то неясный хрип. Он оборотень! Оборотень!
Кристиан завалился на четвереньки, а когда я моргнула, на его месте уже стоял зверь. Рысь, чуть поменьше размером той, что уже стояла на поляне. Крис, то есть то, что только что было Крисом обернулось через плечо и взглянуло на меня, причём вполне осознано.
Другой зверь времени не терял. Сравнив цели- меня и другую рысь, он принял наиболее выгодное решение. Оттолкнувшись, он прыгнул, метя когтями мне в лицо и намереваясь перепрыгнуть через Криса.
Я отшатнулась назад, но Крис ловко подскочил и сбил противника в воздухе, наотмашь ударив лапой по незащищенному животу.
Оба оборотня были просто чудовищных размеров. Если обычная рысь была размером с чуть подросшего жеребёнка, то эти были если не с лошадь, то с крупную бурёнку точно. Ещё оборотни отличались по цвету. Шкура Криса даже при свете луны отливала рыжиной, а другой зверь был тёмно-бурым. Оборотни контролировали себя- они не были простыми животными. Они заранее просчитывали удары, полагаясь на логику и ум, а не на инстинкты. И это пугало. Звери, наделённые разумом.
Но второй зверь всё-таки был крупнее и тяжелее Кристиана. Он быстро поднялся после удара и, не обращая внимания на кровоточащую рану, кинулся на противника. Зверь навалился всем телом на рыжего, прижав его к земле и не давая вдохнуть.
У меня возникло дежавю. Я точно помнила подобную картину и даже участвовала в ней. Только тогда я была на месте Криса. И тогда он душил меня.
Кристиан задыхался и хрипел. Зверь зажал его между землей и собственным телом, не давая ни шанса вывернуться или подняться. Мне нужно было сделать хоть что-то! Как-то убрать зверя с него, отвлечь…
Я огляделась — всё было завалено снегом. Ни камень подобрать, ни что-то ещё. Машинально я сунула руку в карман. Нож! Совершенно не задумываясь, я кинулась к оборотням и, размахнувшись, вонзила кинжал прямо в бок зверю. Нож вошел легко, будто резал масло, а не животную плоть. Только бы сработало, только бы сработало!
Оборотень дернулся и захрипел, отпустив Криса. Я выдернула кинжал. С него капала бурая жидкость.
«Кровь, — осенило меня. Я только что вонзила нож в оборотня». Мысль была какой-то глупой и нереальной.
В последний раз обернувшись, зверь одарил меня взглядом ненавидящих чёрных глаз и огромными скачками понесся прочь.
— Крис! — я опустилась на колени перед огромной рысью, лежавшей на снегу. — Крис…
Оборотень дышал тяжело и хрипло. Устало он вскинул лобастую голову и уставился на меня большими чёрными глазищами. Я коснулась его морды. На руке осталась кровь.
Припав к его боку, я зарылась пальцами в шерсть и зарыдала. От страха, от отчаянья, от пережитых эмоций. Как это часто бывает, после страха пришло осознание происходящего. Как же всё меня достало! Хочу забыть! Забыть оборотней, забыть мерзкий дом, в котором происходит невесть что, забыть претензии Евгении, холодные пальцы на своём горле, кошмары, снящиеся по ночам, поцелуй с парнем, к которому отношусь, как к другу… Хочу очутиться в своей квартире в Санкт-Петербурге, взглянуть в зеркало и увидеть там знакомую светловолосую девчонку с голубыми глазами. Хочу, чтобы всё закончилось!