— Серьёзно? Я уже говорил. Мой отец — не самый хороший человек. Его в городе не любят. Меня тоже. Друзей мне заводить никогда не хотелось, а после того случая, когда один из них попытался прирезать меня — и подавно. Близнецов же я вообще патологически не переношу, поскольку они слишком много трепутся. Хотя, раньше мы довольно часто пересекались — Кошаку они нравились. Точнее, нравилась ему Алекса, а поскольку они с Люком всегда вместе ходят… В общем, мы довольно часто тусовались вчетвером.
— Значит, Крису нравится Алекса? — на мгновение мне показалось, что в груди зашевелился какой-то неприятный червячок, но я тут же прогнала это ощущение — не хватало ещё.
— Да какой там. Это было чёрт знает сколько лет назад, да и к тому же, у него ещё тогда крыша почти на месте была.
— Крис… Мне жаль его, — сказала я. — Досталось ему по жизни.
— Да уж, — отозвался Вольт. — Бедняга. Не повезло парню.
— Ты не думал попробовать с ним поговорить? — я спросила и тут же прикусила язык. Глупо спрашивать об этом у Вольта. Глупо задавать ему подобный вопрос. После произошедшего Вольт имел полное право думать о Кристиане всё, что угодно и считать его полнейшим психопатом.
Вольт поразмышлял с минуту, а затем неожиданно сказал:
— А знаешь… Хотел. Правда хотел, но не смог себя заставить. Сначала просто опасался его, потом искал какие-то причины… Когда я в первый раз встретил его после того момента, я заглянул ему в глаза. И не увидел ничего кроме ненависти и злобы. Он просто ненавидит меня. К тому же… — Вольт замялся, судорожно, сжимая кулаки и стискивая зубы. — Я боюсь, — процедил он. — Боюсь, что в нём мало осталось от того парня, которого я знал. От настоящего Криса.
— А каким был настоящий Крис?
Мне уж очень хотелось узнать ответ на этот вопрос. Сравнить, понять и сопоставить. Проанализировать.
— Он всегда был безбашенным, — начал рассказывать Вольт. — Совершал такие поступки, до которых бы ни один человек в жизни бы не додумался — и меня всюду втягивал. Например однажды он забрался в фургон для перевозки продуктов и проехал в нём почти до самой границы с Финляндией. Представляешь? Криков-то потом было… Его целую неделю искали. Во-вторых, Крис жить не мог без музыки. Помню, когда ему было восемь, он всюду таскал с собой гитару — вообще с ней не расставался. И петь любил. Впрочем, он и сейчас это любит. Ещё, он был чистейшим оптимистом. Везде искал яркие стороны, смеялся… А как отец ушёл, постепенно начал закрываться, увядать. У него начались постоянные депрессии, резкие смены настроения. Помню, в тот год, когда мы поссорились, я заметил у него порезы на предплечьях. Тогда я и осознал, что мой друг — уже не тот легкий жизнерадостный парень, которым я его видел. После того, как Крис сделал это, — Вольт провел пальцами по груди. — Я сказал себе, что будет лучше, если у меня вообще не будет друзей. Знаю, глупо, но в детстве никто особым интеллектом не отличается. И всё-таки, получить ножом от врага всё же лучше, чем от лучшего друга. И это отнюдь не метафора.
— Вольт, ты не должен отдаляться от мира из-за одного человека, — ответила я. — Ты дал себе обещание, но сейчас ты уже его нарушил — ведь ты общаешься со мной. И люди вовсе не такие уж плохие, как тебе кажется. Не нужно притворяться и надевать маску.
— Ты ничего не знаешь. Крис… Он понимал меня. Нас связывала наша особенность. Никто не знал об этом, кроме него и отца. Ну, и тебя сейчас. Ты не представляешь, как иногда тяжело хранить тайну годами. А Крис был таким же, как и я сам. От него не нужно было прятаться и бояться, что я могу сказать то, что выдало бы меня с головой.
— Вот поэтому я бы на твоём месте попробовала поговорить с ним.
— Ох, если бы я мог. Если бы только я мог… — прошептал Вольт, запуская пальцы в волосы.
* * *
— Напомни ещё раз, зачем мы пришли к тебе домой? — в который раз поинтересовался парень, с интересом оглядываясь.
— Будем искать шкатулку, — снова повторила я.
— Ты же понимаешь, что это бред? Зачем искать то, чего в принципе существовать не может?
— Оно есть. Я видела. Да и Моргана это подтвердила.
— Какая Моргана? — не понял Вольт.
— А, не обращай внимания, — отмахнулась я. — Лучше подумай, где нам искать эту злосчастную шкатулку.
— Рика, с чего ты вообще взяла, что дом как-то связан с этой легендой? Хотя нет, даже не так. Почему ты думаешь, что с ним что-то не так? Дом как дом, вроде…
— Ну, допустим, техника работает, — стала объяснять я. — Электричество через раз, а вот телефоны, фотоаппарат и ноутбук вообще не включаются.
Вольт недоверчиво покосился на меня и на всякий случай проверил телефон.
— Электромагнитное поле?
— Фигня твоё электромагнитное поле! И вообще, компас здесь нормально работает. Я уже проверяла, — пояснила я под удивленным взглядом Вольта.
— Тут должно быть какое-то научное объяснение, — слово в слово повторил Вольт цитату Влада.
Я едва не заскрежетала зубами от злости. Как же меня достала эта фраза! Но если братца моего ещё можно понять, то почему Вольт, который сам по себе является монстром из фильмов ужасов, не может поверить в сверхъестественное явление?
По-видимому, все эти мысли так ясно отразились на моём лице, что парень сразу же сдался:
— Ладно, давай мы обыщем дом и, когда ничего не обнаружим, ты признаешь, что это были твои фантазии. Хорошо?
— Но шкатулка может быть под полом… Или в стене… — растерялась я.
— Стены ломать не будем, — серьезно заметил парень. — Да и в теории… Если дому твоему так нужна эта шкатулка, то вряд ли она замурована в каком-то недоступном месте. Скорее уж, она должна быть в доступности, но в то же время в неприметном месте.
— Логично, — согласилась я. — С чего начнём?
— Ну, это же ты у нас эксперт, — фыркнул парень. — Ты и выбирай.
В конечном итоге, начали мы с моей комнаты, ведь именно с неё всё началось — там я нашла дневник, да и тень тоже там увидела.
Я принялась проверять шкафы и ящики на наличие потайных отделений. Вольт тем временем простукивал стены и нажимал на половицы. Оба мы понимали, что это не очень умная затея — мебель выглядела довольно новой, да и паркет, скорее всего, положили не раньше, чем в прошлом столетии — дом же был гораздо, гораздо старше. Затем Вольт вздохнул и, заявив, что он ничего глупее в жизни не делал, принялся двигать шкафы. Правда, ввиду он имел отнюдь не их. А всё, по его словам, только ради моего успокоения.
Правда, парень всё равно особо не напрягался — двигать стеллажи ему удавалась с точно такой же легкостью, как мне — табуретки. Я даже задумалась, нет ли у него специального тайного руководства по перемещению тяжелой мебели.
И всё-таки, Вольт, как и Крис, были немного сильнее обычных подростков, как бы они не утверждали обратное. Эта особенность была заметна во всём. Да что уж там, даже при случайном взгляде на них было видно, что кто-кто, а эти парни могут постоять за себя.
За шкафами, кстати, не оказалось ничего кроме голых стен. А я всё мысленно старалась припомнить- не выкинула ли я в самом начале что-то похожее на небольшой сундучок. Вроде бы ничего не было — только какие-то коробки, бумаги, личные вещи…
В конце концов, после полутора часов утомляющей и муторной работы, мы не нашли совершенно ничего, кроме редкого экземпляра книги какого-то норвежского писателя. Последнее привело Вольта в неописуемый восторг, и он сообщил, что ради еще одной такой находки готов перекопать весь наш участок вместе с фундаментом. Саму книгу, конечно, я отдала парню — о такой я ни разу не слышала, да и в принципе ни слова не могла из неё понять.
Когда мы, несколько изможденные и уставшие, валялись в креслах в гостиной, Вольт вдруг поинтересовался:
— Слушай, а у вас в доме нет таких мест, из которых вы пока ничего не выносили?
К этому времени парень уже успел осмотреть книжные шкафы в холле и в коридоре и, ровным счетом, не обнаружил для себя ничего интересного.