В итоге у меня в руках находилось примерно с десяток фотографий этой девчонки, причём с самыми различными эмоциями. Я торопливо подписала их все и убрала в папку — после урока я собой была крайне довольна.
Вскоре снизу раздался какой-то вопль, что-то упало. За этим последовал топот. Кажется, Евгения всё это время просидела у окна. Затем послышался звонок в дверь — гости прибыли.
Я выждала ещё несколько минут, а затем всё-таки решила спуститься. Должен же новый "парень" Евгении увидеть всё моё неформальское великолепие.
Уже перед самым входом в столовую у меня возникло какое-то идиотское предчувствие. Я буквально была уверена, что что-то было не так.
Ну, скорее всего я опять себя накрутила. Немного расстроилась из-за конфликта с Евгенией… Я уже решительно взялась за ручку двери, но вдруг услышала шаги и голоса, раздававшиеся из коридора. Чёрт, значит они ещё не в столовой… И дать задний ход никак не получится.
Я всё же решила попробовать. Может, мне удастся проскользнуть на лестницу, пока они не вышли из прихожей… Я рванула с места и понеслась к спасению. Лучше мне вообще с ним не встречаться… Да и Евгения меня окончательно возненавидит, если я всё ей испорчу.
Я свернула за угол и с разбега в кого-то врезалась. Мгновенно потеряв равновесие, я постаралась удержаться на ногах и схватилась за небольшой деревянный столик с возвышавшейся на нём вазой. Тот пошатнулся и стал заваливаться на бок, и ваза мгновенно с него слетела. Я с ужасом наблюдала, как она быстро приближается к полу.
Но вдруг, к моему удивлению, ваза остановила своё падение. Точнее, её поймал тот человек, в которого я врезалась.
Сжав керамическое изделие в руке, тот протянул его мне. На указательном пальце у человека было кольцо с каким-то символом. Где-то я уже определённо такое видела…
— Нужно быть осторожнее, юная леди, — сообщили мне откуда-то сверху.
— Вообще-то… — попыталась я возмутиться, но вдруг замерла. Я вспомнила, где я видела это кольцо. Подняв голову, я уверилась в своей догадке и окончательно решила заткнуться.
Эрнест, Эрнест… Почему именно этот Эрнест? И как я раньше не додумалась?
Я оглядела мужчину. Тот в свою очередь, разглядывал меня.
Тёмные, с проседью коротко стриженные волосы, нос с ярко выраженной горбинкой, острые черты лица, худая фигура… Насмешливый, неприятный взгляд тёмных глаз с желтыми крапинками по краям зрачка. Слишком насмешливый, слишком неприятный… Чёрт, значит он узнал. Точно узнал.
Значит, как над животными издеваться и просить Вольта заставить меня смотреть на это — нормально, а теперь я ещё и юная леди… Ничего себе. Да и понятно теперь, от кого Евгения таких выражений набралась.
Через мгновение за спиной Эрнеста материализовалась и сама Евгения.
— Эрнест… — обратилась она к нему, но вдруг замерла — увидела опрокинутый столик и вазу в руке мужчины.
— Это он, — не моргнув глазом, соврала я.
От такого наглого заявления Эрнест немного растерялся и попытался что-то сказать, но тут в коридоре появился Вольт. Выглядел он ужасно раздражённым и недовольным, но, при виде сией картины, уголки его губ поползли вверх.
— Пап, ты решил украсть несчастное хрустальное изделие прямо из-под носа у хозяйки? Зачем оно тебе? — будто бы серьёзно поинтересовался он.
— Я не собирался, — только и смог сказать Эрнест, но тут же взял себя в руки и аккуратно передал вазу Евгении. — Просто случайно задел столик, не говори глупостей, сынок.
— Ничего страшного, — отозвалась Евгения, играя радушную хозяйку. — Я сейчас всё поправлю. Пожалуйста, проходите. Обед уже на столе, я сама всё приготовила.
Я хмыкнула и первая проследовала в столовую. И зачем весь этот балаган? Евгения разбиралась в кулинарии и готовке примерно так же, как я в управлении космической ракетой, а Эрнест вряд ли обращался к Вольту с формулировкой "сынок".
И вправду, стоило нам нам зайти в комнату, как заботливый папаша размахнулся и отвесил Вольту сильный подзатыльник, от которого парень чуть покачнулся вперёд.
— Ещё раз вякнешь что-нибудь подобное, запру тебя в подвале, — рявкнул Эрнест, сопровождая свою речь соответствующей жестикуляцией. Моего присутствия он совершенно не смущался. — Ты меня понял, Вольт?
Вольт ничего не ответил, а лишь довольно усмехнулся и примостился на стул. Я уселась на соседний.
Эрнест сел напротив нас, оглядел стол, заставленный едой, а затем резко поднял голову и, взглядом, буквально впечатал меня в стул. Если бы взгляд мог как-то воздействовать с окружающей средой, то меня бы наверняка уже к чертям раздавило. Я ожидала, что он что-нибудь скажет или, на худой конец, метнёт в меня столовый нож, который он уже несколько секунд задумчиво прокручивал в руке, но тот просто отвернулся. Наверное решил, что на первый раз с меня достаточно.
Я взглянула на Вольта. Тот сосредоточенно рассматривал наш потолок и делал вид, что ничего вокруг не существует. Сегодня он был облачён в черный пиджак и чёрную рубашку с заклепками. Тут уж наверняка Эрнест постарался и заставил сына сменить старые футболки на что-то более "приличное". Вольт такое бы в жизни не надел, по крайней мере, добровольно и в внешкольное время.
— Тебе идут рубашки, — решила я подколоть парня от нечего делать.
Тот одарил меня точно таким же взглядом, как и его отец, и холодно произнёс:
— Спасибо.
По интонации "спасибо" ничем не отличалось от "иди к чёрту".
Нет, вообще, я не издевалась — костюм Вольту действительно шёл, но только вот чувствовал он себя в нём не очень уютно, и это сильно бросалось в глаза.
— Slipknot? — негромко спросил Вольт, разглядывая мою футболку. — Зачётно. С каких это пор ты их слушаешь? Кстати, отца ты просто шикарно уделала. Это же ты вазу уронила?
Мы одновременно покосились на Эрнеста.
Я собиралась было ответить, но тут вернулась Евгения и нам с Вольтом пришлось замолчать. Та с милой улыбкой принялась раскладывать куски курицы по тарелкам.
Я с интересом уставилась на оборотней, ожидая их реакции.
Вскоре в столовую прошёл Влад. Он выбрал несколько другую тактику, чем я — надел отглаженные брюки, туфли и белоснежную рубашку с галстуком. Подвох заключался в том, что у рубашки были закатаны рукава. Обе его руки, от запястья до локтя, были покрыты татуировками — плещущимися золотисто-рыжими карпами в голубой воде.
Да, братец времени не терял — не только закончил первый "рукав", но и сделал второй.
Евгения, увидев сию картину, скривила губы, накрашенные вишнёвой, слишком уж вульгарной помадой и постаралась сделать вид, что ничего не произошло. Влад сохранял полное спокойствие, я ухмылялась.
Эрнест, однако, даже не заметил ещё одного потенциального родственника — он был занят тем, что накладывал салаты в свою тарелку. Кажется, наличие какой-никакой, а птицы, особенно в виде пищи, его значительно напрягало.
Влад уселся за стол и, мельком оглядев гостей, остановился взглядом на Вольте. Изумлённо вскинул брови, узнав его. Вольт поймал его взгляд и пожал плечами, мол, не смотри на меня, я тут не причём. Братец тоже пожал плечами и принялся поглощать цыплёнка. Вольт последовал его примеру.
Теперь пришла моя очередь уставиться на друга.
— Вольт, а это не… — шепотом начала я.
— Канибализм? — так же шёпотом переспросил парень. — Возможно. Конечно, я бы мог соблюдать негласные моральные устои, но мясо слишком хорошо на вкус, чтобы просто так от него отказываться. И нет, человечину я бы не стал есть. Это мерзко.
Больше я до парня с идиотскими вопросами не докапывалась, решив, что с моралью он сам как-нибудь разберётся.
Евгения снова завела байку из серии "мы встречаемся, всё серьёзно, а вы взрослые и должны понять", которую я слышала уже, по меньшей мере, раз шесть, а Влад и все десять. Закончив эту увлекательную речь, она завела с Эрнестом разговор о ничего не значащих вещах — погоде, климате и далее по списку. Очевидно, что поддерживался он для виду и для наших ушей.