Тихо выругавшись, Сухоруков отшвырнул ручку в сторону и беспомощно обхватил руками лицо.
В кабинет зашла Татьяна Ивановна. Увидев мужа в такой позе, она удивленно застыла на месте.
- Вася, что-то случилось? – в голосе жены прозвучала тревога.
Опустив руки, Сухоруков повернулся к жене и натянуто улыбнулся.
- С чего ты взяла?
Татьяна Ивановна подошла к мужу и положила голову на его плечо. Генерал обнял жену и прижал ее к себе.
Сухорукова пристально посмотрела ему в глаза.
- Ты точно от меня ничего не скрываешь?
Василий Егорович поцеловал ее в лоб.
- Все в порядке, Танюш. Наверное, просто устал с дороги.
- Ну, так и ляг и поспи.
Она отстранилась от мужа и ласково потрепала его по плечу.
- Давай. Сон – лучшее лекарство.
Василий Егорович улыбнулся.
- Пожалуй, ты права.
Он встал из-за стола и направился в спальню. Татьяна Ивановна вышла из кабинета следом за ним и снова двинулась на кухню…
…Одетый Сухоруков лежал на не разостланной постели, подложив под голову руки. Его отстраненный взгляд упирался в одну точку на потолке…
…В прихожей зазвонил телефон. Татьяна Ивановна быстро вышла из кухни в прихожую и подняла трубку.
- Алло.
Через секунду Сухорукова изменилась в лице.
- Без сознания?!
Она решительно сжала губы.
- Хорошо, скоро буду.
Положив трубку на аппарат, Татьяна Ивановна направилась в спальню.
Когда она вошла в нее, Сухоруков привстал с постели и вопросительно посмотрел на жену.
Прямо с порога жена бросила:
- Срочно вызывают в больницу.
- Что-то серьезное? – спросил генерал.
- Да. Помнишь, я рассказывала тебе про парня, с которым произошел несчастный случай на стройке? Осенью?
Василий Егорович наморщил лоб.
- Припоминаю… Десантник? Который служил в Афгане?
- Да, он самый. Там его Бог миловал. А здесь, - Сухорукова беспомощно махнула рукой. – Сестра его сутками дежурила в больнице. Такая славная девочка…
Сухоруков кивнул.
- Да, да, ты говорила.
- Случай был очень тяжелый. Я сделала ему три операции подряд. Мы выписали его пару месяцев назад. И вот сегодня этого парня снова доставили к нам на «скорой», - Татьяна Ивановна вздохнула. - Боюсь, придется делать ему еще одну.
- Когда вернешься?
- К ужину постараюсь.
…Сухоруков остался в квартире один. Он встал с постели и вернулся в свой кабинет.
Усевшись за стол, генерал взял с края стола и поднес к глазам старую фотографию в простенькой рамке, на которой они стояли в обнимку с Мурашовым в далеком 1943 году.
Василий Егорович снова поставил ее на стол – прямо перед собой.
Его рука потянулась к телефону. Сухоруков снял с аппарата трубку, поднес ее к уху и медленно набрал номер.
- Алло… Приемная генерал-полковника Мурашова? … Он у себя? … Соедините меня, пожалуйста… Кто звонит? Сухоруков. Генерал-лейтенант Сухоруков, - уточняя, добавил Василий Егорович.
Несколько секунд Сухоруков, заметно волнуясь, ждал.
Когда он услышал в трубке ответ, вмиг посеревшее лицо Василия Егоровича стало похожим на лицо обиженного ребенка.
Упавшим голосом он произнес:
- Хорошо, я перезвоню позже.
Тяжело вздохнув, генерал положил трубку и подпер подбородок рукой.
- Очень занят, - глухо повторил Сухоруков фразу, произнесенную адъютантом Мурашова по телефону.
Грустно покачав головой, Василий Егорович снова поднял трубку и набрал уже другой номер.
- Алло… Коммутатор «Акации»? Девочки, соедините меня с Чуйкиным… Генерал-лейтенант Сухоруков.
Несколько секунд он тревожно ждал. Услышав на другом конце провода ответ, генерал нервно потер ладонью лоб и недоверчиво спросил:
- В командировке? А куда он уехал? Не знаете…
Даже не сказав телефонистке «до свидания», Василий Егорович со злостью швырнул трубку на аппарат и с горечью произнес:
- Ну, вот и остался ты без старых друзей.
Генерал снова с грустью посмотрел на фотографию на столе, а затем резким движением руки отпихнул ее подальше.
Василий Егорович выдвинул нижний ящик стола и достал из него большую деревянную коробку. Сухоруков поставил коробку на стол и раскрыл ее.
В коробке лежал наградной пистолет, на рукоятке которого красовалась медная табличка с выгравированной на ней надписью: «Лейтенанту В.Е.Сухорукову от командующего 1-ым Украинским фронтом».
Василий Егорович вытащил пистолет из коробки…
…Татьяна Ивановна оперировала Павла. Вокруг стола, на котором он лежал, стояли Наталья Николаевна и медсестра. Наталья Николаевна с восхищением смотрела, как Сухорукова делала скальпелем одно движение за другим…
…В коридоре перед входом в операционную на скамейке сидела Ирина с печальными, заплаканными глазами.
Сухорукова вышла из операционной. Она сразу заметила Ирину и направилась к ней. Ирина вскочила и бросилась навстречу врачу.
Они сблизились. Ирина посмотрела на Сухорукову с надеждой.
- Как он?
- Не волнуйся, операция прошла хорошо, - устало сказала Татьяна Ивановна. - В реанимации Павел пробудет всего несколько дней. Потом ты сможешь его увидеть.
Ирина прижала руки к груди.
- Спасибо Вам!
- Не за что, - Сухорукова улыбнулась. - Снова взяла отпуск за свой счет?
Ирина молча кивнула…
…Сухорукова сидела в ординаторской за своим столом, разглядывая рентгеновские снимки. За соседним столом внимательно читала историю болезни Павла Наталья Николаевна.
В ординаторскую зашел заведующий нейрохирургическим отделением Цариков. Он уселся за свободный стол. И Сухорукова, и Наталья Николаевна подняли головы и повернули их к заведующему.
Цариков громко сказал:
- Ну-с, коллеги. Хотелось бы услышать Ваше мнение о том, что нам делать с этим парнем дальше.
Цариков посмотрел на Татьяну Ивановну.
Сколько операций он уже перенес? Четыре?
- Да, - ответила Татьяна Ивановна. - И ему необходима еще одна. Однако…
Сухорукова развела руками.
- Я боюсь, что он может ее не выдержать. Поэтому я считаю, что хирургические вмешательства пора прекратить. Попробуем терапию.
Цариков согласно кивнул и перевел взгляд на Наталью Николаевну.
- Полагаю, Вы придерживаетесь того же мнения?
Слегка покраснев, Наталья Николаевна опустила голову.
- Татьяна Ивановна всегда была для меня непререкаемым авторитетом… Но…, - она покраснела еще сильнее. - Вы лучше меня знаете, что терапия в подобных случаях не дает почти никакого эффекта…
Цариков и Татьяна Ивановна переглянулись: оба выглядели удивленными.
- А если сделать Павлу еще одну операцию, - продолжала Наталья Николаевна, – у него появится шанс не просто жить, но даже со временем встать на ноги.
- Наташенька, я не спорю, - с легким раздражением произнесла Сухорукова. – Если мы сделаем Павлу еще одну операцию, шанс встать на ноги у него действительно может появиться. Однако…
Татьяна Ивановна взяла со стола рентгеновский снимок и потрясла им в воздухе.
- Риск слишком велик. А поэтому я категорически против…
…Генерал Сухоруков сидел за столом и держал наградной пистолет в правой руке. Пальцами левой он задумчиво поглаживал медную табличку с выгравированной на ней надписью.
Василий Егорович закрыл глаза и медленно поднес пистолет к голове, уперев его ствол в висок.
Раздалась громкая трель входного звонка.
Василий Егорович вздрогнул и открыл глаза. Он быстро положил пистолет обратно в коробку, встал и пошел открывать…
…Сухоруков распахнул дверь и едва не вскрикнул от удивления: на пороге квартиры стоял Чуйкин в генеральской форме.
- Юра! – широко раскинув в стороны руки, радостно воскликнул Василий Егорович.