Вскоре она вернулась, неся поднос с тарелками, на которых лежали курица, масло, салат и пирожные.
– У меня еще есть язык в холодильнике. Если хотите…
Гарри открыл рот.
– Но это и вправду колдовство! Мне кажется, я вас разорю.
На сей раз удивилась Клер. Она подняла брови вверх, что придало ее лицу умилительное выражение.
– Вы совершеннейший идиот. Смеетесь, что ли, надо мной? Никогда не поверю, будто вы живете только на свои продовольственные карточки. В Англии можно найти все что угодно, но только надо знать, куда обратиться. И потом, налейте себе, чтобы было видно, что это виски, а не птичкины «пи-пи».
– Но мне вполне достаточно. Я не привык пить.
Он взял тарелку с холодной курицей, которую Клер протянула ему, и поставил к себе на колени.
– Так не бывает, это какой-то сон. Вы всегда так поступаете с людьми, с которыми встречаетесь?
– Нет, вовсе нет. Но ведь этот случай несколько особый, не так ли? – Она бросила на Гарри быстрый проницательный взгляд.
Молодой человек непроизвольно вспомнил о недавней истории в баре.
– Вы действительно взяли у него бумажник?
– Конечно. Он заслужил такой урок и его получил. Я знаю адрес и завтра же отошлю бумажник.
– Ну, это… меня не касается… Там было пятьдесят фунтов, и с вашей стороны неосторожно… Могут подумать, что вы…
– Что я хочу оставить бумажник у себя? – закончила она, смеясь. – Разумеется. Почему, вы думаете, я засунула его к вам в карман? Я страшно испугалась, когда этот дуралей заметил исчезновение денег. Никак не предполагала, что он это обнаружит до моего ухода.
– Но зачем вы так поступили?
– Этот старый дурак принял меня за уличную девку, и тогда я решила сыграть с ним шутку. Когда он выложил бумажник перед собой, я взяла его и положила в сумочку. Негодяй был настолько пьян, что ничего не заметил. Потом я попросту забыла о своем поступке. Когда же старик поднял шум, я подумала, что лучше пока ничего не говорить и подождать до утра, чтобы тогда уже и отослать деньги. Это будет ему уроком.
Гарри не нравились такого рода шутки, но он ничего не сказал. В глубине души ему было жалко Уингейта.
– Я мог бы отнести бумажник сегодня вечером и все объяснить, – заметил он.
– Ну нет! – воскликнула она с внезапной злостью. Но сразу же заставила себя улыбнуться. – Не бойтесь, он получит свои деньги, но пусть чуть-чуть помучается. Налейте мне немножко. Себе тоже. Курица нравится?
Гарри пылко заверил девушку, что курица превосходная, хотя попробовал лишь крошечный кусочек. Ему не терпелось выяснить все до конца.
– Расскажите о себе, – неожиданно попросила Клер, – чем вы занимаетесь?
Гарри колебался. Конечно, стыдиться своей профессии глупо, подумал он. Если он рассчитывает на дальнейшие встречи, желательно, чтобы девушка все знала. Он чувствовал себя легко в присутствии Клер и наконец решил, что его работа не будет ее смущать, так же как и его убогая одежда.
– Я служу в фотостудии Муни на Леннокс-стрит, – сказал он, наливая себе в стакан. – Обычно я стою на углу улицы в Уэст-Энде и фотографирую прохожих. – Гарри умолк, ожидая реакции своей собеседницы.
– Это, должно быть, занятно? – спросила она.
– По-разному. По крайней мере, это позволяет свести концы с концами. Но когда-нибудь, надеюсь, я по-настоящему стану на ноги.
– Никогда бы не подумала, что такая работа может приносить доход. Сколько это вам дает?
– Говоря откровенно, я зарабатываю шесть фунтов в неделю, – признался Гарри.
– Теперь я понимаю, почему вы не пьете виски.
Несколько минут они молчали. Клер внимательно смотрела на огонь в камин.
– А вы могли бы найти что-нибудь поинтереснее? Я хочу сказать, более высокооплачиваемое?
– Вряд ли, – вздохнул Гарри, удивленный тем интересом, который она проявила к нему. – Кроме фотографии, я практически ничего не знаю и не умею. Когда я служил в армии на юге Италии, я сделал несколько снимков и послал их в журнал – там объявили конкурс фотографов-любителей. Случайно или нет, но завоевал первый приз. Это меня воодушевило, и я стал участвовать в других конкурсах. За три года я заработал около трехсот фунтов.
Клер с непритворным одобрением смотрела на него.
– Замечательно. У вас, по-видимому, талант.
– Я чувствую, как надо снимать. Мой патрон хочет, чтобы я вложил деньги в его дело. Он предлагал мне стать его компаньоном и заняться портретами. Но он ничего не смыслит в этом деле.
– И не надо! Почему же вы не соглашаетесь?
– Это не так просто, как кажется, – Гарри вытянул длинные ноги к огню. Он никогда еще не испытывал такого блаженства. И даже совершенно забыл о бумажнике Уингейта.