Уже входя в "Асиенду", я заметила Орлетт, машущую мне из-за стоики своей массивной ручонкой. Щеки у нее, как всегда, горели, короткие светлые волосы немного растрепались, а глазки, придавленные пухлыми щеками" смотрели сквозь узкие щелочки. Мне стало любопытно, когда она последний раз видела свою скрытую двойным подбородком шею. Но все равно она была мне симпатична, хотя временами и докучала - Тебя просит к телефону какая-то дама, и, судя по голосу, она чем-то очень расстроена. Я сказала ей, что тебя нет, но обещала поискать. Слава Богу, что ты вернулась! - выпалила она одним духом, почти задыхаясь.
Я не видела Орлетт в таком состоянии с тех самых пор, как ей удалось приобрести вожделенные колготки самого большого размера. Она вошла в кабинет вслед за мной, тяжело дыша и грузно ступая на каблуках. Телефонная трубка лежала на столе.
- Алло?
- Кинси, это Никки.
Я машинально поразилась, почему в ее голосе чувствовался очевидный страх.
- Мне не удалось дозвониться тебе вчера вечером, - сказала я. - Что случилось? С тобой все в порядке?
- Гвен мертва.
- Мы ведь только вчера вечером с ней встречались, - пробормотала я растерянно. Самоубийство? Выходит, она покончила жизнь самоубийством. Что за проклятие висит надо мной, подумала я.
- Это случилось сегодня утром. Ее сбила машина.
Только что об этом передали в новостях. Она бегала трусцой по бульвару вдоль пляжа, а какой-то неизвестный наехал на нее и смылся.
- Просто не могу поверить! Ты уверена?
- Абсолютно. Я сразу позвонила тебе, но диспетчер сообщила, что тебя нет в городе. Что ты делаешь в Лос-Анджелесе?
- Мне надо тут кое-что уточнить, но уже сегодня вечером возвращаюсь, ответила я, торопливо соображая. - Послушай, не могла бы ты узнать некоторые подробности гибели Гвен?
- Попробую.
- Вот что, позвони лейтенанту Долану в отдел расследования убийств и скажи ему, что я просила тебя с ним связаться.
- Отдел убийств, - растерянно повторила она.
- Никки, это полицейский. Ему нетрудно узнать, как было дело. Возможно, это совсем не случайное происшествие, поэтому внимательно выслушай, что он тебе скажет, а я свяжусь с тобой, как только вернусь назад.
- Ладно, договорились, - согласилась она с легким сомнением в голосе. - Постараюсь все выполнить.
- Благодарю, - сказала я и положила трубку.
- Что, кто-то умер? - спросила Орлетт. - Ты знала этого человека?
Я посмотрела сквозь нее невидящим взором. Почему именно Гвен? Что же случилось?
Орлетт сопровождала меня до самой комнаты, замучив непрерывными вопросами:
- Могу я чем-нибудь помочь? Тебе ничего не нужно?
У тебя, Кинси, очень нездоровый вид. Ты бледна, как привидение.
Прикрыв За собой дверь, я вспомнила вчерашнее мертвенно-бледное лицо Гвен, одиноко застывшей посреди улицы. Действительно ли это был несчастный случай? Простое совпадение? События принимали весьма стремительный оборот. Похоже, кто-то начал паниковать по причинам, которые мне были еще не вполне ясны.
Вдруг у меня в голове вспыхнуло дерзкое предположение, но тут же снова погасло. Я замерла, словно прокручивая в голове кадры старого фильма. Может быть, и так. Вполне возможно. Постепенно многое прояснялось.
И становилось на свои места.
Я собрала вещи и свалила на заднее сиденье машины.
Уезжала, даже не расплатившись. Ну ничего, вышлю Орлетт эти проклятые двенадцать баксов почтой.
***
Путь в Вэлли я проделала, управляя автомобилем, как автомат, не обращая внимания на саму дорогу и движущийся мимо меня транспорт, даже не осознавая, солнце сейчас или густой туман. Добравшись до того самого дома в Шерман-Оуксе, где Лайл укладывал свои кирпичи, я сразу заметила его заляпанный пикап, оставленный на улице. Мне больше не хотелось терять время попусту и играть в кошки-мышки. Я заперла машину и обогнула реставрируемый дом сбоку, направляясь к его задней стороне. Лайл возился у кирпичной кладки размером примерно два на четыре фута. Он был без рубахи, в потертых джинсах и рабочих башмаках, а в углу рта дымилась неизменная сигарета.
- Лайл.
Он обернулся. Достав пистолет, я направила дуло ему в грудь. Держала я пистолет двумя руками, расставив ноги, чтобы показать, что не шучу Он мгновенно застыл на месте, не вымолвив ни слова.
Я почувствовала легкий озноб, да и голос у меня подсел, зато пистолет в руках сидел как влитой.
- Мне надо задать тебе несколько вопросов, и ответы нужны прямо сейчас, - предупредила я.
Проследив за его быстрым взглядом, я заметила лежащий на земле справа от него молоток. Но пока он не дергался.
- Отойди-ка назад! - приказала я, а сама слегка передвинулась, оказавшись между ним и молотком.
Он сделал, как я велела, подняв руки и наблюдая за мной бледно-голубыми глазами.
- Мне не хотелось бы стрелять, Лайл, но, если понадобится, я это сделаю.
Как ни странно, я не заметила в его взгляде ни затаенной злобы, ни высокомерия. Он уставился на меня, выказывая явные признаки уважения впервые с тех пор, как мы с ним познакомились.
- Что ж, смотришься ты просто замечательно, - заметил он.
- Оставь этот дурацкий тон, - отрезала я. - Я сегодня не в духе. А теперь сядь на траву. Вон там. И не шевелись, пока не разрешу.
Ни на секунду не отводя от меня глаз, он послушно подвинулся к маленькому клочку травы и присел на землю. Было так тихо, что я даже расслышала чириканье каких-то пташек, но, судя по всему, мы с ним были здесь одни, и это меня вполне устраивало. Продолжая держать пистолет нацеленным ему в грудь, я старалась унять легкую дрожь в руках. От яркого солнца он прищурился.
- Итак, давай вернемся к Либби Гласс, - сказала я.
- Я ее не убивал, - процедил он сквозь зубы.
- Речь теперь не об этом. Мне надо знать, как было дело. Ты должен рассказать то, что пока скрываешь. Когда ты видел ее последний раз?
Он сидел, стиснув зубы.
- Отвечай! - прикрикнула я.
У него не было той выдержки, что у Гвен, и, конечно же, ее ума и изворотливости. А вид направленного в упор дула, похоже, повлиял на его сговорчивость.
- В субботу, - наконец пробурчал он.
- В тот самый день, когда она умерла, так?
- Да, точно, однако я тут ни при чем. Я пришел навестить ее, она была очень расстроена, и мы сильно поругались.
- Ладно-ладно. Обойдемся без комментариев. Так что еще? - спросила я.
Он молчал.
- Лайл! - предупредила я его, повысив голос.
Вдруг его лицо сморщилось, словно смятая тряпка, и он разрыдался, по-детски прикрыв лицо ладонями. Так он просидел довольно долго. Если и в данном случае я допустила ошибку, то, значит, ошибалась во всем. Нельзя было позволить ему соскочить с крючка.
- Просто расскажи, - продолжила я максимально спокойным тоном. - Мне важно это знать.
Сначала показалось, что он закашлялся, но потом я поняла, что это рыдания. Должно быть, в девятилетнем возрасте Лайл выглядел довольно жалким и болезненным пацаном.
- Я дал ей успокоительное, - проговорил он с болью в голосе. - Она попросила меня, я разыскал пузырек в ее аптечке и дал ей. Господи, я даже налил стакан воды, Я так ее любил!..
Первый приступ закончился, и он тыльной стороной ладони смахнул капли слез с лица, оставив на нем грязные полоски. Потом, обхватив себя за плечи руками, отрешенно, как маятник, стал раскачиваться взад и вперед, по его скуластым щекам опять побежали слезы, - Продолжай, - сказала я.
- Потом я ушел, но что-то меня все равно беспокоило, и чуть позже я вернулся. Именно тогда я и обнаружил ее мертвой на полу в ванной. Я испугался, что могут обнаружить мои отпечатки пальцев и решат, что это дело моих рук, поэтому все вокруг тщательно протер.
- А когда уходил, забрал и пузырек с успокоительным?
Он кивнул и прижал пальцами опущенные веки, словно хотел остановить слезы.