После боя король Роланд, еще в облике льва, осматривал свой город. Солнце уже было высоко, освещая некогда славный город. В памяти сразу всплыли моменты, когда на этом месте была толпа народу и все приветствовали великого правителя. Сейчас же здесь разруха. Где-то еще не успокоилось пламя. Повсюду мёртвые, их тела разлагались и тлели. Стояла чудовищная вонь. Анимаг еще раз охватил взглядом свое королевство. Взгляд жалости и гнева, сострадания и безумия. Затем зарычав окаменел и рассыпался в прах. Это был последний миг славы короля. Король Роланд Справедливый сделал все, что мог, для своего народа, пусть он их и считал рабами, глубоко в душе правитель Астерои жаждал освобождения и спокойствия. Превращаясь в камень, он обрёл свой человеческий облик. Гордо подняв голову вверх его клинок сверкал молниями, а корона блестела и сверкала. Ветер разносил прах над бесконечной огромной равниной огня и пепла. Долину мертвых и павших.
***
У выхода из убежища тысячи женщин стариков и детей бежали прочь от этого некогда прекраснейшего, великого города. Колонна растянулась на многие мили. Впереди шли королевские гвардейцы. Все они направлялись в дополнительное убежище, находилось оно в горах. Можно было даже сказать это была крепость. Раньше при первой войне, при битве на Керхе, это был стратегически важный объект. Крепость была большая и массивная. Ее защищали скалы. Лучшего и более защищённого места найти было практически невозможно. Была еще возможность спуститься вниз и пойти в ближайшее поселение, но разведчики знали, что их там поджидают мертвые.
Колонна шла очень медленно. Солдаты постепенно теряли контроль. Не было лидера, не было того, кто мог бы сплотить всех этих людей. Толпа лихорадочно двигалась. Кто-то бежал, кто-то плелся следом. Все эти люди даже не ожидали, что ждет их впереди. Где-то были распри и скандалы в другой стороне кто-то воровал, избивал стариков и не чувствовал наказания. Сами люди шли озлобленные и подавленные. Их родной город сгорел. Восстановление если и пройдет успешно на это потребуются годы, а возможно никогда уже не вернуть, такой как раньше город в расцвете сил, — великий город Вилона.
Внезапно повеял сильный ветер. Появились огненные вспышки. Сзади показалась фигура, полностью пылающая в огне. Впереди колонны также оказался пылающий демон. С фланга также вышло существо горя адским пламенем. В рядах зародилась паника. Люди крича в ужасе бежали прочь. Каждый старался спастись. Возникла давка. Вилонцы, как обезумевший скот, старались убежать, как можно дальше, забыв о ближнем, забыв о чести и достоинстве. Страх смерти парализовал их, сковал разум и превратил сладкий корм для архидемона. Эти души уже ничто бы не спасло. Некоторые произносили молитвы, обращаясь к великому, чтобы тот их защитил. Но все было напрасно. С трех сторон поднялись огненные столбы. Огонь масштабными мерками косил людей, как колосья на полях. Было самое настоящие бедствие. Коснувшись тела, огонь не сразу его забирал его душу, сперва люди страдали адскими муками. Все пространство заполнилось криками и воплями. Ад разразился на земле. Никто не выжил, все они были привнесены в жертву коварному архидемону огня и пепла.
Эпилог.
— Лагерь разбиваем здесь, — указывая указательным пальцем на небольшую полянку, буркнул седовласый мужчина.
— Да, ваше благородие.
— И смотри у меня, завтра разбуди после двенадцати. Нам еще долго предстоит делать этот путь. Лошади устали. Люди тоже. Караул поставь, пусть стерегут товар. И чтоб не как в тот раз. Если уснут, больше не проснуться. Товар очень ценный, — предостерег барон.
— Все исполним, ваше благородие, — пухлый слуга неуклюже кивал и записывал все в небольшой клочок бумаги.
— Можешь идти.
Барон де Монд. Человек довольно преклонного возраста, однако в нем еще остался, тот юношеский азарт в глазах, стремление к чему-то новому и изучение чего-то необычного. Сам он был довольно крупного телосложения. Передвигался с тростью и страшно хромал. После войны, его нога была сильно изувечена, однако даже такая нога лучше, нежели ходить одноногим, с костылем.
Стояла глубокая ночь. Лес в ночной тьме наполнялся разными звуками. От размаха крыльев, шуршания насекомых, до долгого тревожного воя волков. Черные тучи не предвещали ничего хорошего. Уже совсем скоро прольется протяжный, обильный ливень. Все тропы после него, станут вязкими и труднопроходимые. А это существенно удлиняло дорогу и наводило мрачность.
Небольшая группа грелась у костра. Несколько человек.
— Слышали, барон то наш, на праздник дикарей успеть хочет. Товары везет. Рассчитывает видимо на хорошую прибыль, — весело отчеканил молодой паренек с русыми, почти грязными волосами.
— Молчи ты Шорт! Только на чужие деньги и смотришь, — недовольно высказался капитан.
— Я все в толк не возьму дядя. Зачем же нам ехать в такую даль? Да еще и в земли, про которые не самые хорошие слухи?
— Не твоего ума дело мальчишка! Ты за лошадьми присмотрел? Взял тебя в это дело зазря, лучше б в городе оставил. Много вопросов задаешь не нужных.
— Все сделал, как надо, — словно извиняясь, смотря в землю робко сказал паренек.
— Не зарывайся, малец. И не лезь куда не следует. А то мигом окажешься на плахе, понял балбес, — капитан рукой пригрозил пареньку, он хотел его уберечь. И научить.
— В этих местах не спокойно. Правильно тебе капитан говорит, малой. Не суйся, куда не следует. Видишь этот шрам на руке? Это мне каратели поставили. Чтоб их! Мы с братом теперь только и годимся, что на случайные калымы. На службу не берут, — прогремел неподалеку здоровяк. От костра на его суровом лице играли тени, делая взгляд жутким и пронзительным.
— А за что тебя так? — осматривая воина, словно оживился Шорт.
— Много задавал вопросов видимо, прям как ты сейчас.
— Тихо! — совсем шепотом произнес второй человек неподалеку. Он резко встрепенулся и приготовился выстрелить из лука.
— Что такое брат?
— Слева, прячется в кустах. Выжидает, — также тихо отрезал лучник.
— Кто это Рубб?
— Не знаю. Держи меч наготове. Сейчас проверим. А вы спрячьтесь в повозке, — он указал остальным членам группы.
— А вдруг там пожиратель? Я слышал они даже людьми претворяться могут, — совсем жалобно, почти всхлипывая проговорил Шорт.
— Все то ты знаешь, малец. Быстро! — прошипел капитан.
— Брат, прикрой.
— Хорошо.
Широкоплечий воин, не спеша подходил к лесной полосе. Облаченный в старую, поношенную броню, он ни капли не терял бдительности. Держа топор наготове. В жилистых, толстых пальцах. От силы нажатия, рукоять скрипела. Инстинкты у матерого воина обострились. В ночной тьме мало, что разглядишь, но он уверенно шел вперед, не обращая внимания, на колючие кусты и заросли. За ним, не отставая шагал его младший брат Рубб. Чуть менее проворный, зато довольно меткий. Быстрые, ловкие пальцы смогли бы натянуть тетиву и выпустить стрелу в два счета. Усталые глаза на овальном, засаленном лице сужались, пытаясь всматриваться, за небольшой холм. Кусты вдалеке настороженно шелохнулись.
— Готов.
— Да, брат.
Из-за кустов, навстречу братьям, неуверенной походкой, едва шагая, вышел изможденный парень. На вид лет семнадцати не больше. На его худом бледном запачканном лице не было ничего, кроме боли и страдания. Завидев высокого бородатого воина, парень рухнул на землю. Его дыхание прерывалось, а черные, земляные глаза смотрели в небо. Что-то блеснуло у него в руке, затем блеск померк в ночной темени.