— Пошли, блин! Раскудахтался.
Она утянула меня за собой.
Внутри было пусто. Только в коридоре дверь одной из комнат была открыта. Меня это удивило: если это номер Адриана, и он там умер — получается, Анна просто оставила тело? Вот так? Без всякой охраны? А потом я сложил два плюс два, вспомнив про вооружённых охранников.
— Если что-то задумала — делай быстро, — заметил я.
— Проснулся, блин, — пробурчала Соня и метнулась в сторону открытой комнаты.
Адриан лежал на своей кровати, среди смятых простыней. Точнее, лежало то, что от него осталось. Это, скорее, походило на какую-то пластиковую куклу из магазина страшилок, чем на труп человека, который был жив ещё каких-то десять часов назад.
Его от природы серая кожа будто выцвела и прибрела бледно-землистый оттенок. Всё тело сморщилось, будто высохло. Отчётливо проступили все кости. Щёки ввалились так, что обнажили ровные белые зубы. В глазницах не было видно не только глаз, но даже век.
— Ох… — выдохнула Соня, хватаясь за рот.
— Пошли обратно, — прошептал я, перегородив ей путь в комнату.
Она кивнула.
Мы двинулись было обратно, в сторону запасного выхода, но я услышал, как открылась входная дверь. Послышались голоса. Анна что-то эмоционально выговаривала по-французски.
Я затравлено огляделся. Дёрнул на себя первую попавшуюся дверь, и о чудо! — она оказалась открыта.
Мы едва успели закрыть дверь за собой, как в коридор кто-то вошёл. Судя по шагам, двигались двое.
— Я не понимаю. Так был тут кто-то из местных или нет? — Говорил Александр; его голос был крайне раздражён.
— Говорят, что нет. Но я не верю, — ответила Анна, — скорее всего, его уборщик обнаружил. А уже потом начался этот цирк с вызовом старшего смены…
— Тоже так думаю, — сказал геолог.
Они прошли мимо двери номера, где мы укрылись.
— Ох твою-ж то мать! — Александр не смог сдержать эмоций.
Послышался звук закрываемой двери. Потом какая-то возня — и дверь снова открылась.
— …нет уж, — говорил геолог, — не надо закрываться с этой… с этим…
— Человеком, — закончила фразу Анна, — что бы ни случилось, он был человеком.
Александр тяжко вздохнул.
— Конторщики уже знают? — спросил он.
— Да. Я встретила их, когда они направлялись сюда. Успела перехватить вовремя. Отправила их обратно в номер, ждать.
— Правильно поступила. Если они сообщат своим — последствия будут непредсказуемые.
«Конторщики?» — одними губами спросила Соня. Я в ответ пожал плечами в недоумении. До этого я как-то не задумывался кем считают нас местные. Дела хантеров мы с ними обсуждать точно не планировали.
— Надо было изолировать уборщика, — продолжал геолог, — хотя бы на день-два. Это бы позволило выиграть время.
— Надо было, — согласилась Анна, — но уже поздно было, когда я узнала. Попробуй-ка найди его теперь. Ищи-свищи.
— Ладно, — ответил Александр, — пойду попробую собрать наш местный актив. Пускай работаю. Зря что ли им доплачиваем, в конце концов?
— Я бы не стала, — возразила Анна.
— Почему?
— В этой ситуации это только усилит напряжение. Если уж на то пошло, надо объявить решение о повышении квартальной премии. Тем более, что можем себе позволить. Благодаря конторщикам мы вывезли достаточно сплава Доре, чтобы пополнить наши счета. И голова вроде не против. Так?
— Так… — вздохнул геолог, — ладно. Посмотрим. Вроде пока ещё тихо. Может, обойдётся вовсе.
— Я бы на это не рассчитывала, — сказала врач.
В это время в коридоре снова послышались шаги.
— We’re ready, — сказал кто-то на английском; скорее всего, голос принадлежал одному из охранников, — but suggest to act rapidly. They are too excited.*
* Мы готовы. Но советуем действовать быстро. Они слишком возбуждены.
— We will, — ответила Анна, и добавила на русском, видимо, обращаясь к Александру: — Помогите закрыть его.
Несколько минут возни — и в блоке снова всё затихло. Мы осторожно выглянули из комнаты. Никого. Быстрым шагом мы дошли до чёрного хода и вышли на улицу.
— И что всё это может значить? — спросила Соня.
— Понятия не имею, — ответил я, — стражи не действуют за пределами кладбища. Это было бы возможно, если бы объект находился прямо под нами.
Напарница боязливо посмотрела под ноги.
— Да нет, — добавил я, — нереально.
— Тогда что с ним случилось?
— Не знаю, — я пожал плечами, — но вообще у меня есть неприятное чувство, что мы встряли в какие-то местные разборки. Наверняка этому найдётся разумное объяснение, просто нужен хороший следователь.
— Кстати, почему тут всем командует геолог? — спросила Соня, — где официальный руководитель? Директор рудника? Почему Александр вдруг занимается такими вопросами?