Сыну, кажется, не нравилась медоточивая речь отца, Женька хмурился и отворачивался. Чуплай заторопился на занятия, следом за ним вышли Сережа и Валька.
После уроков Клава остановила Сережу на улице.
— Почему от вас Новоселов уходить собрался?
— Куда уходить?
— К нам на квартиру просится. Вон его отец с моей мамой разговаривает.
Лавочник стоял у калитки и, размахивая руками о чем-то упрашивал женщину, а та неуверенно покачивала головой.
— Пуд муки в месяц мне подспорье, на плату не обижаюсь и сварю и постираю. Да ведь у меня дочь не маленькая. Парень на квартире!.. Неловко…
Захар Минаевич решительно потряс бородой.
— Не сомневайся, Евдокия Романовна. Я ему три шкуры спущу, ежели что… Тут другое, объедают его. Я эту голодную кишку не прокормлю.
— Ах, так?!. — Сережа повернулся и, не оглядываясь, пошел прочь.
В тот же день Женька ушел из общежития, а собирая вещи, виновато улыбнулся.
— У моего батьки мысли допотопные. «Ты, говорит, избалуешься без присмотра». И определил меня к Евдокии Романовне. Ну, да ненадолго. Не старый режим — командовать… Может, закурим на прощание?
Но никто закуривать не стал.
…Однажды вечером в комнату коммунаров вошли заведующий школьным городком Бородин и его заместитель Скворечня. Сережа с Валькой решали задачи, Чуплай подбивал подметку к сапогу. На столе стояла коптилка, сделанная из чернильницы, желтый язычок пламени метался по сторонам.
— Добрый вечер! — весело поздоровался Бородин. — Мы на минутку, взглянуть на вашу коммуну.
Пламя коптилки осветило высокий лоб, мохнатые брови, задумчивые глаза.
Бородин пристально осмотрел комнату, остановился возле рисунка в простенке, одобрительно гмыкнул.
— У вас и художники есть! Это кто елку рисовал? Да тут еще что-то вроде стихотворения.
Так кто художник и поэт?
Валька пальцем показал на Сережу, все улыбнулись, а Сережа отвернулся. Бородин присел на придвинутую табуретку, его заместитель Скворечня, высокий, подтянутый, с холеным лицом тоже сел, но прежде подозрительно глянул на скамейку и смахнул с нее невидимую соринку.
— Хвалитесь, хорошо живете, а почему Новоселов ушел? — спросил Бородин.
— Гимназисту здесь не климат.
— Не понимаю, почему вы его гимназистом зовете? Он такой же гимназист, как вы китайцы.
— А разве гимназисты не такие? — вытаращил глаза Валька.
— Не такие, Валя, не все. Преподавал в гимназии, знаю.
— Вы, в гимназии!..
— Ну, да! Чего удивился?
— Вы коммунист, а там контрики сидели.
Бородин весело расхохотался.
— Эх, Валя, Валя! Да ведь и Ленин в гимназии учился.
Вот этого не знал даже Чуплай. Ребята глядели удивленно, у Вальки раскрылся рот.
— Нам за гимназией еще тянуться надо, догонять, — похлопал Вальку по плечу Скворечня.
— Нет, почему догонять? — не согласился Бородин. — Нам надо построить новую школу. Сумеем, товарищи?
— Обязательно! — за всех ответил Валька. — Еще лучше сделаем.
— Добро! — похвалил Бородин.
Скворечня пощупал постели, приподнял одеяла и укорил:
— На голых досках спите. Экие вы, право!.. Сходите на конный двор, набейте наволочки соломой.
Бородин сказал, что пришел на минутку, но не торопился уходить и расспрашивал, как ребята готовят уроки, что едят, кто их родные. Узнав, что родители Вальки беженцы, он особенно тепло поглядел на мальчика.
— Учись, паренек, учись! Раньше бы ты до алгебры едва ли дотянулся!.. Ну, Зорина спрашивать не буду. У его отца я сам когда-то учился. Передавай Илье Порфирьевичу привет… Будьте здоровы, товарищи!
Ребята проводили гостей до порога. Чуплай нерешительно передернул плечами.
— Евграф Васильевич, а как с дровами? Зима-то вот-вот…
Бородин помолчал и ответил жестко:
— Если не заготовим, будем замерзать. А заготовляем из рук вон плохо. Так, Назар Назарович?
Заместитель развел руками. Сегодня группа проболталась в лесу. Вместо кубической сажени напилили полвоза. Топор потеряли, а какой-то бездельник часы на колокольне раньше времени отбил.
— Прибавьте, Назар Назарович, — вмешался Чуплай. — Пилы тупые, топоры с топорищ падают. А напильники вы на складе держите, не доверяете.
— И не буду доверять!..
Начинать такой разговор было совсем некстати. Бородин раздумал уходить и снова сел на табуретку.
— Давайте разберемся… Напильники выдадим, пилы наточим. Да ведь надо и дисциплину укреплять. Всяким звонарям по рукам бить. Комсомольцы подумали об этом?