Она была настоящей, и будучи настоящей, и ею, являлась — чем? Чем она была? Кем она была?
Непростой вопрос. Когда фейерверки закончатся, кем в конечном итоге она станет?
Ты — ничто, тихо произнесла Боа.
Кэнди хотела ответить на оскорбление, но ее энергия сосредоточилась на движении пробуждения, проходившем по телу вниз от шеи, вдоль корпуса, и вверх, наполняя сосуд, содержащий две души.
Ты меня слышишь? — спросила Боа.
— Держи свои оскорбления при себе, Боа, — сказала Лагуна Мунн. — Ты, конечно, могла чувствовать себя неважно, оказавшись запертой в голове ребенка. Но есть смерть и похуже. Например, смерть настоящая. Да… и пока мы говорим, я знаю, о чем ты думаешь: что когда все закончится, мои сыновья будут тебе прислуживать!
Боа промолчала.
— Вот что я тебе скажу. Забудь об этом. В жизни моих замечательных сыновей есть место только для одной женщины.
Пожалуйста, — возразила Боа, — я бы никогда не поставила под сомнение священные отношения между тобой и твоими детьми.
— Я тебе не верю, — ответила Лагуна Мунн. — Ты можешь попытаться сделать все, что угодно, если сочтешь, что тебе это сойдет с рук.
Я даже мечтать об этом не стану. Я знаю, на что ты способна.
— Тебе только так кажется, но на самом деле ты этого даже не представляешь, так что будь осторожней.
Поняла.
— Хорошо. Теперь я должна покинуть это место.
— Подождите, — сказала Кэнди. — Не уходите пока. У меня кружится голова.
— Наверное, это потому, что я все еще здесь болтаю. Мне придется тебя оставить, чтобы ты смогла дать жизнь Боа.
Образ, возникший у Кэнди в голове, был гротескным. Ее затошнило еще сильнее, чем раньше.
— Слишком поздно для тошноты, девочка. Это грязная магия. Не из той, что дозволена Советом на Веббе Гаснущий День. Если бы он ее разрешал, тебя бы здесь не было. Понимаешь?
— Конечно, — ответила Кэнди.
Она отлично это понимала. То же было и в Цыптауне. Там работал доктор Пимлофт, чьи кабинеты находились над прачечными на Фейркеттл-стрит. Он делал такие операции, о которых люди стыдились рассказывать своим обычным врачам. Но иногда это ваш единственный выбор.
— Я ухожу, — сказала Лагуна, — пока заклятье не вышло из равновесия.
— А где вы будете, если что-то пойдет не так?
— Все пройдет хорошо, — сказала Мунн. — Вы ведь хотите разделиться? Итак, заклятье начинает действовать. Я создала его, чтобы выполнить то, о чем ты просишь. Так что пусть оно сделает свое дело.
Раздался звук, словно кто-то за спиной Лагуны Мунн ударил топором, и из темноты возникла призрачная птица или нечто, ей подобное, которая начала летать по сложной траектории, от стены до стены и обратно, после чего исчезла во тьме позади Мунн.
— Что это было? — спросила Кэнди.
— Комната теряет терпение. Она хочет, чтобы я ушла.
Явление повторилось.
— Мне пора, — сказала Лагуна Мунн, — пока все не стало хуже.
Кэнди внезапно ослабла, ноги ее подкосились. Она попыталась заставить их слушаться приказов, но осознала, что больше не управляет своим телом. Им завладела Боа.
— Постой… — начала говорить Кэнди, чувствуя, как в груди рождается паника. Но ей не подчинялся даже язык. Поздно. Лагуна Мунн повернулась к Кэнди спиной.
Все кончено, — сказала принцесса.
Кэнди не стала тратить силы на ответ. Еще несколько секунд, и она потеряет себя навсегда. Она чувствовала ритмичные удары, которые вне всякого сомнения запустила Боа. Они поедали края ее мира, все возрастающими порциями забирая сознание.
Сквозь пелену белого шума она увидела, как Лагуна Мунн открывает дверь в стене.
Нет, — попыталась сказать Кэнди, но не смогла издать ни звука.
Будет гораздо проще, если ты перестанешь сопротивляться и сдашься. Отпусти Кэнди Квокенбуш. Ты умрешь. И вряд ли захочешь быть живой, когда я начну кормиться.
Кем? — подумала Кэнди. — Мной? Почему?
Потому что я собираюсь отрастить себе тело, детка. А для этого нужна пища. Много пищи. Неужели я забыла об этом упомянуть?
Кэнди хотелось плакать из-за собственной глупости. Боа, должно быть, обдумывала свои планы всего в нескольких мыслях от того места, где Кэнди прятала собственные размышления. Но Боа сумела полностью скрыть свои намерения. Кэнди ни на секунду не испытывала подозрений.
Теперь ты знаешь, — злорадствовала Боа. — Если это поможет, думай о происходящем как о возмездии за то, что украла мои воспоминания о магии. Знаю, смерть может показаться слишком жестоким наказанием, но то, что ты сделала, было ужасно.