— Ты просто ничтожество, — сказал Джон Хват. — Никто не назначал тебя главным. Ты просто актер.
— О нет, это всего лишь роль, которую я играл! — ответил Эдди. — Я — человек действия. Я совершаю поступки. А ты и все твои братья только болтаете языками. Без конца. Одна сплошная болтовня.
Братья Джоны ничего не сказали. Кроме Змея, разумеется, который не смог сдержаться.
— Ничего, придет и твое время, — пробормотал он, обращась к Эдди.
— Ну что? — крикнул тот.
— Я в рубке! — ответил Газза. — Они ушли от штурвала.
— Отлично, — сказал Эдди. — А теперь выводи нас отсюда.
— Пытаюсь.
— Как Кэнди? — спросил он у Шалопуто.
Но ответил ей не Шалопуто, а сама Кэнди.
— Она все еще со мной!
— Кто? — спросил Шалопуто.
— Боа, кто же еще?
— Она здесь? В твоей голове?
— Нет, но каким-то образом мы до сих пор связаны. Она втянула меня в свое сознание. Вряд ли она это собиралась это делать. Но несколько секунд я видела ее глазами. Она была в каком-то месте, где лежали груды костей. Потом… не знаю как, но мы переместились.
— Кто — мы?
— Она с Финнеганом, — сказала Кэнди и положила руку на голову. — Я видела его рядом с собой. Нет, не с собой. С ней. Я все перепутала.
— Ты говорила, они куда-то переместились?
— Да.
— И куда?
— Не знаю.
— Попробуй догадаться.
Кэнди прикрыла глаза.
— Тлен выстроил ей место для игр…
— Игр?
— Магических игр. А, это Хафук!
— И ты думаешь, она взяла с собой Финнегана?
Прежде, чем Кэнди успела ответить, двигатель «Трубача» низко взревел, и лодка рванула вперед, преодолев расстояние в две своих длины, после чего двигатель взревел вторично, еще менее убедительно, и судно резко встало.
— Нет! — крикнул Эдди. — Нет, нет, НЕТ! Сейчас не время, чтобы глушить мотор, Газза! Заводи эту свинскую посудину!
— Прекрати на нас ругаться, — сказал Джон Хват, — и сделай что-нибудь полезное. Со штурвалом все в порядке. Двигатель работает. Но что-то держит винт. Газза, можешь посмотреть, в чем там дело?
Газза быстро ответил: «Есть, капитан» и помчался к винту. Взглянув на воду, он ответил:
— На винт намотался какой-то мусор. Я его обрежу, и…
Лодка накренилась. Сперва на левый борт, потом на правый, затем опять на левый, на этот раз так глубоко, что коснулась воды. Все несчастные, от которых они пытались избавиться, поплыли к ним и вместе с сотней других ухватились за «Трубача».
Теперь спасти корабль было невозможно. Он собирался тонуть, забирая всех, кто был на его борту, на корм рыбам.
Глава 44
Пария
«Трубач» играл свою последнюю мелодию. Его доски трещали и скрипели, когда один за другим отчаявшиеся люди пытались выбраться из бурлящих кровавых вод Изабеллы. В море было полно тел погибших при разрушении Гигантской Головы, жертв бесчисленных хищников, поднявшихся из глубин вместе с реквиями. От ужаса пловцы обезумели и беспощадно расталкивали друг друга, стремясь забраться на борт, хотя лодка раскачивалась из стороны в сторону.
— Это конец, — произнес Шалопуто. — Прости, Кэнди. Так не должно было закончиться. Что я говорю? Это вообще не должно было закончиться! Я думал, мы всегда будем вместе.
— Ничего еще не кончилось! — воскликнул Газза. — Смотрите! Смотрите вверх!
Все подняли головы. Высоко над «Трубачом» кружили девять или десять крылатых конструкций, похожих на скелеты огромных птиц. Их широкие черепа были увенчаны изысканно сплетенными зиккуратами сверкающих костей, а шестиметровые крылья искрились огнями.
Внутри нескольких костяных тел этих невероятных механизмов, вдоль срединной оси, лежали пилоты. Одним из них оказалась Женева.
— Кэнди! Готовься!
— Женева?
— Ну конечно!
— Как здорово!
Кэнди не верила своим глазам, но это была она, Женева Персиковое Дерево, которая управляла сейчас костяным самолетом из длинной кабины-клетки.
— Я не могла тебя оставить! — крикнула Женева. — Но мне понадобится помощь!
— Вы там поскорее! — заорал Газза. — Мы вовсю тонем!
— Женева, осторожнее, — воскликнула Кэнди. — Не опускайся слишком низко. Эти люди…
— Сперва те, кто помельче, — велела Женева. — Шалопуто, бери Эдди.
— Сейчас?
— Сейчас!
Все, что случилось потом, было настолько невероятным и произошло так быстро, что Кэнди едва могла поверить в происходящее. Двое летчиков спланировали к «Трубачу», Шалопуто поднял протестующего Эдди…