И, оставив тарелку на столе, он вышел и запер дверь на ключ.
Стоило ему выйти, как Юля с жадностью накинулась на еду. Пельмени – ее любимое блюдо. Она всегда ела пельмени, когда оставалась дома одна. А папа потом говорил: «Вот, ешь всякую гадость – желудок портишь».
«Бедный папа, – думала Юля. – Он там, наверное, с ума сходит».
«Мр-мяу!» – сказала худая трехцветная кошка. – Эй! Ты откуда? – удивилась Юля.
«Мр-мяу».
Кошка прыгнула к ней на колени и легла, свернувшись калачиком.
– Эй, Витамин!
– Чего? – послышалось из-за двери.
– Это твоя кошка?
Витамин не ответил.
– А как ее зовут?
– Негодяйка.
– Так и зовут?
– Так и зовут.
– Бедненькая, – сказала Юля. – Надо же, какая худая.
И она почесала кошку за ухом.
– Негодяйка, хорошая. «Мр-р-р», – сказала кошка.
В дверь позвонили.
– Извини. – Юля взяла кошку на руки и положила на кровать.
Кошка недовольно зажмурилась, как будто говорила: «А ну вас». И снова заснула;
«Подслушивать – плохо», – подумала Юля и, приникнув к двери, стала слушать. Коленый был дома – выходит, это не он. Юля могла бы закричать: «Караул! Помогите!» Но она молчала.
Юля была человеком гордым инезависимым.
Котда надо, она могла быть жестокой, но смелой она, наверное, не была, – во всяком случае, кричать Юля не стала.
Витамин на цыпочках подошел к двери и затих – наверное, смотрел в глазок.
«Кто это? – думала Юля. – Папа? Милиция? Кто?»
– Кто? – шепотом спросил Коленый.
– Он, – сказал Витамин.
Щелкнул замок, и дверь открылась.
– Какой сюрприз!
– Я деньги принес.
– Здравствуйте. Проходите. Чай, кофе?
– Сначала она уйдет, а потом чай.
Это был Коля. Коля! Ежов!
23
– Зря ты деньги принес, – сказала Юля. – Они папе звонили.
– Я понял.
Юля сидела на кушетке, поджав под себя ноги, и чесала кошку, которая устроилась рядом.
– Негодяйка. Хорошая кошка.
Коля сидел напротив – на стуле. У него раскалывалась голова. Когда он вошел, Коленый стоял к нему спиной, а потом повернулся и ударил – он не видел, что это было. Дубинка? Вряд ли. Может, скалка? Удар был сильный, и на этот раз Коля потерял сознание. Он не хотел входить, но Коленый сказал:
– Здесь условия диктую я. И он вошел.
– Коль, а полторы тысячи·– это много? Что на это можно курить?
– Машину можно купить – подержанную. А можно «Оку» – новую.
– А «Ока»– это что? – спросила Юля.
– Машина. Но маленькая.
– Стиральная?
– Почему стиральная? Просто – машина.
– Это много. Таких денег у папы нет.
– Теперь это все равно.
– Все равно? – не поняла Юля. – Почему?
«Главное – не плакать, – сказала себе Юля. Я не буду плакать. Не буду».
Уже смеркалось, но за ними никто не пришел.
В поздних сумерках мир казался призрачным, ненастоящим: и кошка Негодяйка, и стол с резными ножками, и Коля на простом стуле.
Юля посмотрела на часы, но видно было плохо, и она подошла к окну.
– Десять. Коль, ты отдохни. Тебе отдохнуть надо.
– Я посижу.
– Это глупо, – сказала Юля.
Он уже не видел ее лица, но по ее голосу понял, что она улыбается.
– Ты что? – спросил Коля.
– Просто. Не будешь же ты всю ночь там сидеть – глупо.
– Глупо,– согласился Коля. Пускай она сама решит, как им быть.
– Коль.
– А?
– Давай спать.
– Давай, – сказал Коля. – Ну их.
Он встал и с разбега бросился на кровать.
– Я уже сплю.
– Я тоже буду спать, – осторожно сказала Юля. – Хорошо?
Она легла и закрыла глаза, но спать не хотелось.
– Можно, я тебя обниму? – спросил Коля.
Он притянул ее к себе и крепко обнял. Они молчали.
Так, не говоря ни слова, они лежали всю ночь и заснули только под утро.
– Звонят.
– А? – Юля открыла глаза и, когда увидела комнату с обшарпанной мебелью и грязными обоями, ее снова охватила тревога. – Что? .. Коленый, наверное.
– Он дома.
– Негодяйка. Хорошая, – сказала Юля и погладила кошку, которая лежала у нее в ногах.
В коридоре послышались шаги. Юля встала и тоже стала прислушиваться. А вдруг это за ними?
– Кто? – снова спросил Коленый.
– Рябой, – ответил Витамин после паузы.
– Точно?
– Я же не слепой.
– А почему один звонок?
Действительно, почему? Коленый, когда приходил, звонил несколько раз – три или четыре. Ну и что? Юля уже давно ничему не удивлялась и ничего не ждала. Может, она потеряла надежду, а может, ей было хорошо вдвоем с Колей в этой странной комнате.
– Дурак потому что, – сказал Витамин. – Рябой, ты, что ли? – спросил он на всякий случай.
Из-за двери послышался сонный голос, но разобрать слов Юля не могла, – наверное, он сказал: «Нет, это привидение».
И Витамин открыл.
Потом, вспоминая, как это было, Юля не могла сказать наверняка, что было сначала: крики, топот или люди с автоматами. Все перемешалось у нее в голове: топот, крики и ее голос, который сказал: «Я хочу есть». А может, это ей показалось.
– На пол!
Она никогда не слышала, чтобы люди так кричали. У этого человека было двадцать ног и, наполнив квартиру топотом; он заорал, именно заорал, а не крикнул:
– На пол, я сказал! Руки за голову!
Снова раздался топот. И снова – крики.
Кто-то толкнул дверь, и, прежде чем дверь открылась, Коля успел отойти к окну.
– Ключи!
Юля услышала звук удара.
– А! – крикнул кто-то.
– Ключи!!!
Их было двое в комнате: она и Коля. Что было потом, Юля помнила смутно.
Дверь распахнулась. Наверное, их было десять: десять голосов и десять автоматов, один из которых был наставлен прямо на нее. И только теперь, именно теперь, впервые за все это время, ей стало страшно. Это гадко – наставлять на человека автомат.
«Это гадко! – хотела крикнуть она. – Слышите вы или нет!»
– Не надо, – робко попросила Юля и заплакала. – Пожалуйста, не надо.
– Пригласите понятых, – сказал человек в помятом пиджаке.
Он один был в штатском и вошел в комнату последним.
«Мр-мяу», – сказала Негодяйка.
Юля обвела комнату растерянным взглядом, как будто просила помощи у этих людей, но они молчали, и кошки уже не было.
«Наверное, под кроватью», – подумала Юля. И стало тихо.
24
– Пап!
Юля лежала на диване, ела яблоко и в третий, а может, в пятый раз читала про Маленького принца. «Хорошо, – думала Юля, – когда грустные истории случаются в книжках. А когда на самом деле?»
В ногах у Юли спала Негодяйка: ее разноцветные пятна были похожи на горы и пустыни: горы на карте изображают коричневым цветом, а пустыни – оранжевым. В некоторых местах Негодяйка была белой – как будто кто-то за завтраком пролил на карту молоко. Негодяйка любила молоко: молоко и консервированную кукурузу.
– Негодяйка. Хорошая.
Юля почесала ее за ухом, и Негодяйка замурлыкала, открыв один глаз: мол, то-то, а говорите: Негодяйка.
Александр Иванович вошел в комнату и сел рядом.
– Ты меня звала?
– Пап, какое сегодня число?
– Завтра твой день рождения.
– А что будем делать?
– Позовем кого-нибудь. Разве ты не хочешь кого-то позвать?
– Хочу, но неудобно как-то. Скажут: вот, пропала, весь город на ноги подняла, а ей хоть бы хны.
– Ерунда, – сказал Александр Иванович. – Кого позовем? .
Юля хотела позвать всех: класс, школу, целый город, весь мир. Но это бы.[ю невозможно.
– Колю позовем. Марину – это понятно. С мамой.
– Почему с мамой?
– Потому что, если не позвать взрослых, ты будешь стесняться и уйдешь. А знаешь, к кому ты пойдешь?