— Ваймар? — Карш пригладил бороду. — Кто-то смог объединить их?
— По слухам кто-то из беглых. Из тех, что не должен был сбежать. Кромка вдоль Гиблых песков столь узка, что ваймар не упустят возможности напасть. Ведь ты не думал, что это будет легкий путь?
Ыргых не пришёл бы без повода. И он наверняка знал, что этот караван Карш ведет с Марагом, время от времени прибегая к услугам наемников. «Вольных», как они себя называли. Тем, кому заказан путь во все Оплоты, кому лишь пустыня рада. Значит, всего этого было недостаточно.
— Не думал, но надеялся. Есть кто на примете?
— Есть парочка. В «Каменном столе» спроси Ашри. — Ыргых улыбнулся, увидев недовольное лицо Карша. — Даром худючая девица, но с ней в паре тот, кто тебе нужен, чтобы ваймар твоих гваров за ляжки не покусали.
— Женщина в песках хуже орхов, — проворчал Карш, кривясь так, словно кислянка в рот попала.
— Женщина и есть песок, — задумчиво ответил Ыргых, глядя сквозь время. — Но эта, поверь, способна удивить.
***
Карш ожидал увидеть женщину. Ыргых его предупреждал. И караванщик ждал воительницу, опасную, злобную, может даже со шрамами. А как иначе? Но вот эта не была похожа на наемницу. Перед ним была девчонка-подросток, с ушами как у элвинга, но с цветом кожи фиолетовой глины, что добывают на архипелаге и горшки, из которой так любит цветочница Критару.
Волосы растрёпаны, на шее болтается свистулька, из оружия кинжал, которым она быстрее себе пальцы обрубит.
Перед девицей на столе стоял кувшин вина и дюжина тарелок, почти все пустые. Прожорливая особа приступила к пирогу, судя по запаху мясному. Если это и была трапеза на компанию (ведь кто же съест столько в одного?), то прочих ее приятелей за столом не было.
Карш неуверенно оглядел трактир. Нет. Больше никто кроме этой ушастой не мог быть Ашри. Пара рогатых бистов с сединой в бороде, аллатти с порванным ухом и впавшей грудью, хозяин с бугристыми от мышц руками покрытыми острыми узорами. Они еще меньше походили на женщин.
— Могу поклясться: это был не последний кусок пирога!- жахнула кружкой по столку девчонка. Да так, что тарелки подскочили.
— Что? — Карш удивленно глянул на элвинг.
— Ты долго надо мной висеть будешь и в рот заглядывать?
— Я ищу Ашри, — опешив от манер, вернее от их отсутствия, сказал караванщик.
— Ну и? — девица изогнула бровь и продолжила жевать.
— И?
— Нашел, допустим. Что дальше.
Карш подумал, как отплатит Ыргыху за такую шуточку.
— Возможно...
Но девчонка не дала ему договорить:
— Возможно лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это дать мне поесть. В одиночестве.
Ашри зыркнула лиловыми глазами так, что Карш напрягся. Зрачки крестами ему не доводилось ещё видеть. В ней весу то полтюка шелка, а гонора как у бешеного миронгу, подумал караванщик, разглядывая ушастую наглячку, которую орхи не унесли лишь оттого, что ботинки были тяжелые.
Девчонка жевала булку, не отрывая взгляда от биста.
— Ладно, все равно аппетит испортил, — ушастая упрятала остатки пирога в сумку, опрокинула кружку вина залпом. — Чего тебе надо?
Карш чувствовал себя полным болваном. Слова не хотели вылазить изо рта, цеплялись за клыки и лишь рот беззвучно открылся пару раз.
— Ты язык проглотил? — девица прищурилась.
Внутри караванщика закипал котел. Всыпать ремня этой занозе явно б не повредило. Карш огляделся. Все лица смотрели на него и ждали развязки. Из щербатого рта аллати по подбородку ползла лапша. Рогатые кидали оценивающие взгляды. Любой их этих двоих мог быть напарником наглячки и затеять драку, стоит Каршу проявить благое воспитание к этой несуразности, зовущейся наемницей.
Караванщик придержал орхов ярости и поправил кошель на поясе.
— Мне рекомендовали Ашри в сопровождение, но, похоже, я не так запомнил имя.
— Так-так запомнил, — девчонка скользнула по Каршу взглядом. — Кто рекомендовал? Ыргых?
Не дожидаясь ответа элвинг встала и оставила на столе пару монет. После чего наклонилась к самому уху караванщика:
— И не стоит трясти лживый кошелем... так не долго и настоящего лишиться.
На стол упал подозрительно похожий на его мешочек из алой материи и звякнул спрятанными внутри «драконами». Карш, разинув рот, смотрел, как худая и мелкая элвинг, идет в сторону двери, уже на пороге она обернулась:
— Ну, пошли, покажешь, что сопровождать.
Карш сгреб кошель, сделал глубокий вдох, мысленно перечислил все оазисы торгового пути и шагнул следом. Проходя мимо стойки, он встретился взглядом с трактирщиком. Тот ухмылялся. В ухмылке не было злорадства, и не было насмешки, но было что-то такое... Карш подумал, что так улыбается тот, кто провожает одетого в шубы чудака за дверь, зная, что там уже наступило лето.