— Ответь мне, — Абби вышла из тени и Ашри увидела, как в руках ее разгорается зелёное пламя.
— Я одна, — вытолкнула слова элвинг, все ещё собирая себя из рассеянных видением осколков.
— Боюсь это не так, — в руках Абби пылали клинки.
— Что с тобой, Абби? — Ашри отступила на шаг. — Это лишь память камней.
— И что сказали тебе камни? — голос жрицы был холоден и резок. — Что приказали на этот раз?
— Абби, что с тобой? — опешила Ашри. — Разве ты не видишь, это я.
— Мы видим то, что хотим видеть. Но ты была права, я последняя из твоих друзей. Последняя, кто заслуживает так называться. Ибо, пепельная птичка, я тебе не друг. Ведь ты — мой враг.
Ашри попятилась. Что за бес вселился в эту собаку? Ещё шаг и спина почувствовала камень. Тупик. Глаза жрицы горели, а пламенные клинки роняли искры на чёрный камень. Абби занесла руку и Ашри успела лишь выставить защиту. Но в следующий миг к ногам элвинг упал бесцветный мутный камень. Он прошёл через пелену кокона легко, как нож сквозь масло. И прежде чем Ашри поняла, что перед ней орм, камень втянул в себя всю энергию кокона, лишив элвинг защиты.
Ещё миг и мир потонул в ослепительно ярком сиянии.
Мимолётная вспышка оборвалась и Ашри с трудом раскрыла глаза, вынырнув из тьмы. Перед ней стояла Абби. Хотела бы элвинг поверить, что все произошедшее лишь сон, но пламенеющий взгляд хранительницы обжигал холодом.
Ты мой враг.
Ашри хотела отпрянуть, но не смогла. Ужас объял элвинг: она не могла пошевелится, не чувствовала рук и ног.
— Древние оставили в Дартау много чего, — Абби сложила руки на груди. — Требовалось лишь время, чтобы найти. А потом привести тебя сюда.
Ашри скосила глаз. Она была в какой-то капсуле или саркофаге, связанная по рукам и ногам. Напротив все те же камни, сгорбленные и кривые, как жрицы Ррабба в балахонах. Элвинг рванулась: горло сдавило до хрипа. На ней был ошейник, и теперь она ясно почувствовала, как прожигает металл горло. Ашри вздрогнула: впереди, на каменной плите, лежали яркие фиолетовые камни. Свет в них пульсировал и перетекал, как запечатанный дух. Ормы.
— Но почему? — удивленно спросила Ашри.
— Я принесла клятву хранить Мэйтару от Гаара. Держать запертыми Врата Бездны и устранять любые угрозы, в каком бы лике и времени они не являлись. Ты угроза Мэйтару.
— Я?! — Ашри хрипло рассмеялась, — Это какая-то особая шутка Хранителей?
Но, похоже, Абби говорила серьезно:
— Кто-то впустил Хаос в Тхару. Приоткрыл ключами Бездны двери. Всего лишь маленькая щель, но ему хватило, чтобы нащупать пустоту и свить гнездо. Но этого б не случилось, если б ты не обратила вспять время, меняя природу бытия. Тысячелетиями Псы Интару хранили покой Тхару. Мы истребили порочные всходы культа Варме, запечатали угрозу, отняли у последних носителей алое пламя. Но тут появилась ты! Ты вернула к жизни тех, кто ушёл в пески мрака. Ты обратила вспять их судьбу. Но все имеет плату и платой стала их искра. Душа их не вернулась. А пустоту заполнил Хаос.
Ашри молчала. Она смотрела в зелёные глаза Аббис и видела то, чем была для неё — угрозу мира. Пламя Хаоса, о котором рассказывал Карп. Тьму и орудие тьмы. Слова аллати жгли сильнее углей, но Ашри не понимала, почему они адресованы ей. Она слушала, надеясь понять. Надеясь, что Абби ошибается, а если нет...
— Мы следили за тобой, с самого появления пламени Тирха. Иномирный осколок из эпохи легенд. Утраченное лиловое пламя, что управляет временем и материей. Сбывшееся пророчество.
Абби зарычала:
— И эта сила в глупом ребёнке! Рэд был должен доставить тебя в Обитель, чтобы мы решили как быть дальше. Но Овару поглотил его. И вместе с ним сгинула и ты. Так мы думали, так мы надеялись.
Ашри закусила губу. Вот, о ком не сказал Рэд. Ее наставник и друг, наёмник и предатель. Но как бы не сложилось, она виновата в его смерти... И в смерти Уны... Клыкаря... Зурри...
— Мы не хотели верить, что ведьма Дракона ты. Мы надеялись никогда о тебе не услышать, но пара оборотов Орта и ты возникла на пороге Мэйтару. Я до последнего уговаривала брата, что ты не угроза. Но, случай в Гиблых песках, взбесившиеся гвары, оживший мертвец...
— О чем ты говоришь? — Ашри вытаращила глаза. — Какой оживший мертвец?
Аббис рассмеялась:
— Какая ирония, что пепельная птичка даже не замечает, какой пожар вызывает взмах ее крыла, какие спящие угли пробуждает. Что было в небе Гиблых песков, когда ты вернула караванщика с ормами?
Ашри зажмурилась. Ей было тяжело говорить. Ормы пили ее силу, опутывая разум туманом.