Елена Первушина
Аббатство Даунтон. История гордости и предубеждений
Пролог
Беда пришла в аббатство Даунтон холодным апрельским утром 1912 года. Она не врывалась в дом, будя всех криками: «Вставайте! Ваша прежняя жизнь погибла безвозвратно! Готовьтесь оплакать ее!» Нет, беда вошла как чопорная английская дама, безукоризненно вежливая и не желающая никому докучать сверх необходимого. Она дождалась, пока дворецкий прогладит теплым утюгом газеты, чтобы пальцы хозяев не испачкала свежая типографская краска, чинно поднялась в спальню и терпеливо дождалась, когда лорд и леди проснутся. И лишь тогда сухим языком «Таймс» она сообщила хозяевам, что корабль «Титаник», который журналисты поспешили назвать непотопляемым и новым чудом света, утонул во время первого плавания и унес с собой на дно более тысячи пассажиров — знатных и простолюдинов, богачей и бедняков, и в том числе жениха леди Мэри, старшей дочери лорда и леди Грэнтэм. А это означало, кроме естественной скорби о погибшей молодой жизни, еще и серьезные тревоги для хозяев аббатства.
Поместье наследовалось по праву майората, и ни одна из трех дочерей лорда и леди Грэнтэм не могла стать его хозяйкой. Оно должно было отойти ближайшему родственнику лорда Грэнтэма по мужской линии. И родители, и девушки, и мы, зрители, с нетерпением ждали приезда молодого наследника, о котором пока ничего не знали и гадали, как дальше сложатся судьбы героев.
Так, незаметно для самих себя, мы попали под обаяние старой доброй Англии начала XX века, такой глубоко традиционной и вместе с тем эксцентричной, живущей по строгим законам и подчиняющейся нелепым предрассудкам, населенной людьми, обычаи и убеждения которых были порой так непонятны нам, но желания и стремления так близки.
Конечно, «Аббатство Даунтон» — это, прежде всего, история о любви. А для русского зрителя он стал еще одной главой в бесконечном романе о любви Англии и России, таких разных, чуждых и бесконечно притягательных друг для друга.
И эта книга — прежде всего дань любви и уважения. К великой стране, ее великой культуре, к англичанам, дворянам и простолюдинам, которые, порой не сознавая и не желая того, своими жизнями создают английскую историю.
И если эта любовь живет и в вашем сердце, то давайте не будем терять времени и вместе отправимся в аббатство Даунтон. Там мы попробуем понять, что именно сделало этих людей именно такими, какими мы их любим, и кто помог нам познакомиться с ними.
«Давайте, по крайней мере, будем надеяться, что они будут не менее счастливы, чем другие». (Джулиан Феллоуз, автор идеи сериала «Аббатство Даунтон»)
Джулиан Феллоуз — автор сценария и продюсер
Создатель мира «Аббатства Даунтон» не понаслышке знаком с нравами английской аристократии. Он — один из них.
Джулиан Александр Китчнер-Феллоуз, барон Феллоуз Уэстстаффордский родился 17 августа 1949 года. Его отец, Перегрин Эдвард Ланселот Феллоуз, был дипломатом и знатоком арабской культуры. Мать, Ольвен Стюарт-Джонс, запомнилась сыну как прекрасная женщина, ожидавшая мужа дома в очаровательном коктейльном платье. Феллоуз описывал своих родителей как людей, которые ни в чем себе не отказывали, катались как сыр в масле, не осознавая этого. Впрочем, судя по мемуарам, так вели себя большинство их современников из числа аристократов.
Джулиан был младшим из четырех сыновей. Он учился в частных школах, потом стал студентом Кембриджа и членом театрального клуба. Одним из его друзей в юности был Дэвид Кингсли, работавший в British Lion Films Corporation. Возможно, именно он заразил молодого человека такой неаристократической страстью к кинематографу.
Окончив Кембридж, Джулиан учился в Академии драматических искусств в Лондоне, затем, в 1981 году, уехал в Лос-Анджелес, где снялся в нескольких незначительных ролях и досконально изучил американскую киноиндустрию. После возвращения в Британию он играл в некоторых английских фильмах, постепенно понимая, что настоящее его место — с другой стороны кинокамеры.
Джулиан Феллоуз — английский писатель, режиссер, сценарист и актер. Создатель сериала «Аббатство Даунтон»
Его главным источником вдохновения и темой для сюжетов стала хорошо ему знакомая жизнь британских аристократов, получающих от рождения не только огромные привилегии, но и репутацию особенных людей, достойных представлять английскую нацию и английскую культуру во всем мире. Джулиану было интересно, могут ли аристократы по праву рождения стать аристократами духа, по-настоящему благородными людьми, мешают или помогают им в этом традиции и устои английского общества.