— Да ладно, парень. Не томи. Покажи, на что ты способен.
Он откинулся на спинку стула, закинув руки за голову, и медленно закрыл глаза.
Он практически подзуживал меня, чтобы я на него напал. Знает ли он, что у меня почти закончился порошок? Или он настолько уверен в своих способностях, что его просто не беспокоит, что я могу сделать?
Я позволил щепоткам порошка высыпаться обратно в мешочки, оставив на кончиках пальцев всего несколько крупиц, и подкинул крупицы в воздух. Мои руки создали магические фигуры, чтобы поразить цель.
Требуется немалое умение, чтобы направить пламя в такую крошечную точку. Мне больше хотелось бы подпалить серебристо-светлую щетину на подбородке аббата, чем кончик его сигары.
— Караф, — произнес я, и тонкое, как карандаш, довольно анемичное извержение красного и черного пламени зажгло кончик сигары.
Судя по виду аббата, его ничуть не впечатлило мое умелое обращение с порошками. Зато он выглядел благодарным.
— О, спасибо горам и океанам, — простонал он, делая длинные затяжки. — Я не сомневался, что погибну прежде, чем испробую одну из этих красоток.
Клубы жгучего серого дыма наполнили воздух между нами.
— Кстати, о надвигающейся смерти… — начал я.
Аббат открыл один глаз и посмотрел на меня так, будто давно забыл, что я до сих пор тут.
— Хммм? А, верно. — Он нехотя вынул сигару изо рта. — Не воспринимай это как личный выпад. Я говорю такое всем недавно прибывшим. «Ты умрешь» — практически так мы говорим здесь: «Здравствуй».
— Кое-кто сказал бы, что это опасный способ приветствовать незнакомцев, — заметил я.
Моя правая рука скользнула в кожаный футляр, пришитый к штанине. После боя с демоном я успел подобрать только две свои стальные карты, но в таком тесном помещении вряд ли промахнусь.
— Люди с Черной Тенью не очень хорошо старятся, Келлен, — ответил аббат, поднеся сигару к узкому окну и постучав ею по раме. Пепел медленно полетел во двор, вниз. — То стигийское уродство, с которым ты помогал мне сражаться, — это был брат Калеб.
Прежнее хорошее настроение аббата как будто сдулось.
— Славный был человек. Я всегда думал, что Калеб протянет дольше всех нас.
— Мне жаль, — сказал я — скорее рефлекторно, чем искренне.
Неважно, какими бы достойными ни притворялись эти люди, мне приходилось напоминать себе, что они похитили меня и скорее всего намереваются держать здесь как узника. Я не мог позволить себе быть узником, когда мой деловой партнер ожидает, что я его спасу.
Аббат воспринял мои слова буквально:
— Спасибо. И спасибо, что помог мне покончить с ним. Он… Изменения произошли быстро. Никто из нас не ожидал, что он так быстро проиграет бой.
Эти слова породили тысячи вопросов:
«Какой бой? Как происходит трансформация из человеческого существа в демоническое явление? И если с нами случается именно это, значит, мой отец прав? Лучше убить нас всех, прежде чем мы станем опасны для всех вокруг?»
Но я спросил вот что:
— Раз вы испытываете благодарность, как насчет того, чтобы позволить мне покинуть это место, — и будем квиты?
— Ты действительно хочешь вернуться в ту паршивую пустыню, где мы тебя нашли? Когда ватага в семьдесят семь лордов-магов выслеживают тех, у кого Черная Тень?
— Уж лучше так, чем прятаться здесь, в горах, — ответил я. — Хотя, полагаю, прятаться легче, чем встретиться с врагами, которые, вероятно, моложе, сильнее и умнее вас.
На мои вызывающие слова он ответил улыбкой:
— «Моложе, сильнее и умнее»? Это один из тех трюков аргоси, верно? Ты хочешь выбить меня из равновесия, поэтому упомянул обо всем, начиная с моего возраста и способностей и кончая моим интеллектом, просто чтобы посмотреть, среагирую ли я на унижение?
Почти в точку, но его самоуверенность и вправду меня раздражала.
— Нет, просто вы кажетесь старым, усталым и типа как глупым.
Он фыркнул от смеха, и сигара выпала из его рта на сутану. Он подхватил ее прежде, чем она успела поджечь его одежду.
— Ты воистину притягательная личность, Келлен. Стоит ли мне предотвращать попытки Турнама и Бателиоса тебя убить?
— Только если вы считаете, что потеряли недостаточно монахов за один день.
Внезапная вспышка гнева в глазах аббата дала знать, что я зашел слишком далеко. Но он довольно быстро взял себя в руки:
— Ты не лезешь из кожи вон, чтобы понравиться, да?
— А это помогло бы мне побыстрее отсюда убраться? Послушайте, я уверен, ваше аббатство — милое местечко и все такое, но, судя по тому, как вас покрывают метки Черной Тени, полагаю, лекарства от нее у вас нет, а меня ждут дела в другом месте.