«Уж очень похожи на бандитов», — подумал Обловацкий и взглянул на Строгова.
«Спокойно, спокойно!» — Обловацкий перевел взгляд на сидевшего рядом с шофером Майсурадзе, но грузин сидел не оборачиваясь, точно эта встреча его не интересовала. Он только еще глубже ушел в свое сиденье, и Обловацкому была видна лишь его сутулящаяся спина. Горец вернулся к шоферу.
— Документы! — приказал он. — Вот ты покажи! — он ткнул пальцем на Строгова.
— А вы кто такой — спокойно спросил Николай Павлович, доставая паспорт. — Милиция?
— Милиция! — вспыхнул горец. — Конечно, милиция! — и, резко изменившись в лице, злобно крикнул: — Документы давай скорей!
Отрогов пожал плечами, но паспорт протянул. Перехватил взгляд Обловацкого, оглянулся, увидел еще двух «милиционеров» и положил руку на борт машины.
Мелкий моросящий дождь, настоящий осенний дождь в горах, то усиливался, то затихал, но даль прояснялась. Отчетливей стали видны подступившие близко горы.
— Кто такой? Куда едешь? — спросил горец.
— Инженер, в отпуск в Сухуми, — лаконично ответил Строгов.
— Откуда?
— Из Павлова-Посада, — вспомнив, что говорил об этом в поезде, ответил Строгов и протянул удостоверение.
— А ты? — обратился он к Жирухину.
Тот засуетился, начал шарить по карманам, достал пачку документов и передал их «милиционеру».
— Тоже инженер? — посмотрев их, спросил горец.
Вопрос точно разбудил Майсурадзе. Он полуобернулся и, не глядя на горца, сказал:
— Это сухумский, на СухумГЭС работает.
— А ты сам тоже инженер?
Обловацкому показалось, что чуть заметная улыбка скользнула по губам горца.
— Нет, я из Табаксоюза, — пожал плечами Майсурадзе.
— Тогда дай закурить, — протянул руку горец, взял протянутый портсигар и положил его себе в карман.
— А ты? — теперь он смотрел на Константиниди.
— Преподаватель сухумского музтехникума.
— Ты? — горец ткнул пальцем на Обловацкого.
— Инженер, из Москвы, отдыхать еду.
«Милиционер» цокнул губами и коротко приказал:
— Выйди из машины!
Сергей Яковлевич пожал плечами и начал протискиваться между плотно сидящими пассажирами. Проходя мимо Строгова, он толкнул его, и Николай Павлович почувствовал, как в его карман опустилось что-то тяжелое.
Прыгая со ступеньки, Обловацкий попал в ямку, наполненную водой, не успел отряхнуться, как «милиционер» начал его обыскивать, но, не найдя ничего, точно забыл о нем и начал опрашивать других пассажиров.
Раздавшийся свист насторожил его. Он взглянул в сторону стоявшего у поворота дороги. Тот махнул рукой, показывая на поворот, торопил. Горец подбежал к шоферу.
— Давай, поезжай. Не останавливайся! — он толкнул Обловацкого к автобусу.
Приказывать шоферу вторично не было нужды. Он нажал на акселератор, машину рвануло, набирая скорость и разбрызгивая грязь, она покатилась под гору. Обловацкий вскочил на подножку, уже на ходу захлопнул за собой дверцу, оглянулся назад и успел увидеть, как из-за скалы, где они только что стояли, показалась легковая машина и ее окружили «милиционеры».
«Э, да они, видимо, проверяют все проходящие автомобили», — мелькнула у него мысль.
После вынужденного молчания в машине наступило оживление.
— Что это за люди? — обратился Обловацкий к Майсурадзе. — Неужели действительно милиция?
Толстяк обернулся к нему и улыбнулся:
— Нет, конечно! У нас здесь не спокойно, «шалят» еще!
— То-то вы так легко расстались со своим портсигаром, — вмешался в разговор Строгов.
— В таком положении и бумажник отдашь с удовольствием. Но бумажник они бы не взяли.
— Это почему?
— Об этом долго рассказывать, да и не место, — Майсурадзе многозначительно кивнул на Русанову, — как-нибудь в другой раз.
— Вы что, знаете этих людей? — поинтересовался Обловацкий.
— Нет, но республика наша маленькая, слухи распространяются быстро. Верно, Одиссей?
Он посмотрел на Константиниди. Тот кивнул головой.
— Это, конечно, Эмухвари! — высказал он предположение. — Других у нас нет!
— Отчаяные, видно, — вставил Строгов.
— Да, им терять нечего. ГПУ охотится за ними уже много лет, но все не может поймать.
— Странные бандиты. Машину остановили, а не ограбили? — не унимался Строгов.
— А они не грабят! Убивают, но не грабят! — сказал шофер. — Видно, ждут кого-то, ищут.
Все замолчали.