Конечным пунктом считаю порт Массауа в Эритрее, которая пока итальянская, но, поскольку когда-то была абиссинская, то своё надо возвращать. Это и будет целью войны. К тому же железная дорога, правда, европейская там уже есть, но она короткая, только от мола до пакгаузов, и перешить ее на русские рельсы ничего не стоит. Мол, позволяет швартоваться большим пароходам, которые, между прочим, сейчас разгружают прибывшие из Италии войска и грузы, а в Джибути ничего нет, там любой груз нужно перегружать стрелой парохода на ржавый понтон, который того и гляди опрокинется, и полетят драгоценные станки из Европы в воду – у меня так один пулемет утопили сомали, правда потом достали, когда я сказал, сколько он стоит, и эти деньги я взыщу с них или с французов, которые их послали. К тому же французы могут в любой момент отказать в приеме абиссинских грузов или отправке абиссинских товаров на экспорт. И что тогда прикажете – воевать с Францией, я бы не советовал, это не итальянцы. То же касается и телеграфа, линия которого пойдет вдоль железной дороги – перекроют французы телеграф и нет связи с миром.
Так что я категорически против Джибути еще и потому, что дорогу туда придется тянуть через пустыню, в тяжелейших условиях. Надо пробиваться к морю самим – вот и наш царь Петр так сделал почти двести лет назад. У России тоже когда-то не было выхода к морю – а сейчас есть к пяти, если считать Каспийское, и через них выход в три океана. В Массауа можно тянуть линию железной дороги вдоль имеющегося тракта, что и снабжение улучшит и воду подвезти можно без проблем. Единственный минус – дорога в Джибути чуть короче. Зато дорога Аддис-Абеба – Вальдия – Мэкеле – Адди-Гра – Асмара – Массауа пройдет далеко от границы с французами, которые любят прихватить что-то вкусное (тут я и сам прихватил кусочек французского сыра, заев его сладким виноградом, а потом сделал глоток французского же коньяка).
Есть, конечно, еще вариант, такой же короткий, как и в Джибути и с таким же необустроенным портом, как Джибути, я имею в виду Ассаб, прямо у Баб-эль-Мандебского пролива (ага, это там меня акулы чуть не сожрали). Пока он итальянский, как и все побережье Эритреи, но уж находится прямо на границе французского Сомали у пресловутого Джибути, один бросок – порт уже не наш. Можно, конечно, бронепоезда завести, вплоть до тяжелых с морскими орудиями. Тут пришлось сделать паузу и рассказать про бронепоезда, которых еще нет, но в англо-бурскую первые из них уже покатят по рельсам, нарисовал несколько видов бронепоездов, включая тяжелый, с двумя шестидюймовками Канэ. Предупредил, что тяжелый сможет стрелять только с русской колеи и то не на ходу, а встав на упоры для устойчивости, с европейской колеи его свалит отдача орудия или надо широкие упоры делать, а это дополнительная головная боль. Два таких бронепоезда с шестидюймовками – и чем не канонерка для защиты побережья, а стоит раз в 50 дешевле. Платформы с орудиями могут скрытно поменять ночью позицию, закатили их в капонир, а на следующую ночь уехали на другую позицию, а канонерка торчит у всех на виду, и все знают, где она.
Спросили, а у России есть такой бронепоезд? Ответил, что их нет пока нигде, для государств с развитым флотом, вроде Британии, Франции, России и Германии, они не нужны, им проще броненосец береговой обороны перегнать, а вот для небогатых стран это выход. Можно запатентовать изобретение, хотя во время войн все плюют на патенты. Еще эффективнее может быть постановка мин, но, если принимать корабли других стран, то тогда иностранцы могут узнать, где проходы в минных полях. Правда, из этого есть выход: можно закрыть проходы минами с электрическими взрывателями: пропустил свой корабль, а потом переключил рубильник и мины в проходе встали на боевой взвод, пусть хоть линкор сунется – лежать ему тогда на дне морском. А потом выключил ток – и мины безопасны: пожалуйте, господа, в наш порт. Тоже нарисовал, как все устроено. Заинтересовались, особенно Ильг, инженера сразу видно.
Пока говорили и баловались коньячком с прохладным лимонадом по очереди, наступило время Совета. Спросил Ильга, подходит ли для Совета мой наряд, он ответил, что подходит, поэтому мы еще выпили лимонаду. Пришел Букин, уже переодетый в абиссинское офицерское обмундирование, спросил Ильга, в какое звание его произвели, ответил, что в баламбараса[10] гвардии (ну что вроде капитана, адекватно).
Пошли смотреть, что натворил Букин со своими абиссинскими помощниками. Ба! Прямо Академия Глав-Штаба на занятиях. Кроме вчерашних плакатов, они сотворили ящик с песком размером три на четыре метра, поставив его на пустые ящики, похоже, что наши, точно наши, даже следы краски от маркировки видны. В песочнице смоделировали рельеф местности, насыпав горы и сделав выемки под лощины и ущелья, дороги обозначили желтыми ленточками, а немногочисленные речки – узкими голубенькими (ну нет здесь рек вроде Волги). И, самое главное, в песок воткнуты вырезанные из бумаги фигурки ашкеров и солдат на палочках, пушки и пулемёты в виде маленьких картинок и всадники чуть больше солдат. И все соответствует примерному соотношению сторон, как объяснил Букин: один ашкер или всадник соответствует тысяче воинов, так что сразу видно, где густо, а где пусто. Желто-песочные итальянцы, конечно, малочисленнее и кучкуются у двух транспарантиков цветов итальянского флага: это генералы Аримонди и Баратьери, но выучка войск у них выше и оружие лучше.
10
Баламбарас – дословно, комендант крепости, по званию соответствует капитану или майору, но в гвардии негуса на ступень-две выше, так что уже не штаб-, а обер-офицер.