Отец заколебался.
— Если уверена, что ничего не хочешь сменить.
— Я абсолютно уверена, что не хочу ничего изменить, — Камила говорила не только о своей одежде.
Неохотно кивнув, отец принял ее решение, и они покинули дом. Со всех сторон их окружила охрана, сопровождая к ожидающей машине. Пока они отъезжали от дома, Камила смотрела в окно, радуясь тому, что тонировка позволяет ей видеть улицу, но никто не видел того, что внутри. Представители СМИ расположились за воротами, ожидая возможности сделать снимки. Еще недавно, до встречи с Миско, она бы высунула руку в окно и помахала им, но теперь это казалось глупо и по-детски.
Пока они ехали во дворец, она успокаивалась, повторяя историю с самого пробуждения. Годы театрального мастерства наконец пригодятся, когда придется лгать в лицо императору. Осознание того, что он виновен в убийстве ее матери подстегивало решимость одурачить его. Когда-нибудь она заставит его заплатить за содеянное.
Но сейчас у нее в приоритете только две вещи — безопасность Уиллы и защита Миско, Сары и всех, кто остался на базе. Как только с этим будет покончено, она растворится на фоне общества. Она собирала союзников, тайно собирала деньги и оттягивала время, пока не наступит подходящий момент.
И тогда, возможно, если Миско все еще захочет, она найдет его и попросит принять обратно.
Когда в поле зрения появился дворец, она закрыла глаза, чтобы не почувствовать жжения от слез и прогнала их, не желая показывать слабость. Ее отец протянул руку, переплетая их пальцы.
— Камила?
— Да? — Она повернулась к отцу. Он выглядел очень уставшим и внезапно стал старше.
— Чтобы ни случилось, надеюсь, ты знаешь, что я люблю тебя.
— Я знаю, отец, — Она сжала его руку. — Я тоже тебя люблю.
— Я никогда в этом не сомневался, — он поднял их руки и поцеловал ее тыльную сторону ладони. — Никогда, Камила.
Раздосадованная поведением отца, она попыталась избавиться от этого ощущения, когда они, наконец, добрались до дворца что-то было не так. Они вошли бок о бок, пробираясь по лабиринту коридоров, пока не добрались до личных покоев императора. Ее отца позвали на аудиенцию первым, а она осталась в роскошной гостиной, прогуливаясь от одного бесценного произведения искусства к другому.
Перед ее мысленным взором всплыли воспоминания об этом месте. Близкие родственные связи говорили о том, что они с семьей часто бывали во дворце, до того, как у Шуя началась мания величия и безумие. Она сбилась со счета от нарядных платьев, болезненно-жмущих туфель и скучных ужинов, на которых она просиживала в большом банкетном зале. Когда-то она мечтала там жить, иметь влияние, чтобы другие перед ней преклонялись. Теперь она знала правду и задавалась вопросом о том, как быстро сможет сжечь это проклятое место.
Казалось, что спустя целую вечность, ее вызвали к императору. Она высоко подняла голову, расправила плечи и вошла в зал в той же величественной манере, как ее мать. Она скрыла свое удивление. заметив, что отца нет, и опустилась в низком реверансе перед Шуем, который смотрел на нее, едва скрывая подозрение. Они обменялись фальшивыми приветственными улыбками и ничего незначащими любезностями.
— Прошу, кузина, присаживайся, — сказал он, указав элегантным жестом на стул рядом с ним. — Я хочу многое обсудить.
Она села там, куда он указал, и стала ждать, пока Шуй заговорит. Заметила, что он не предложил угощения, давая понять, что это скорее допрос, а не дружеская беседа. Насторожившись, она контролировала дыхание и выражение лица, не желая выдавать истинные мысли.
— Должен сказать, что я был расстроен, когда мои генералы доложили о том, что "Проказницу" угнали, — он притворился обеспокоенным, прикрыв рот, но во взгляде все еще оставалось недоверие. — Должно быть, для тебя это ужасно!
— Было довольно болезненно, — честно ответила она. — Один из киборгов угрожал вырезать мне глаз, чтобы использовать его для сканера отпечатка на мосту.
Когда она произнесла это вслух, Миско показался ей настоящим чудовищем. Она вспомнила, как мало думала о нем в первый раз, когда их пути пересеклись, и как быстро он завоевал ее сердце и доверие.
Шуй нахмурился.
— Именно поэтому я приказал арестовать их и предать суду! Они опасны! Неконтролируемы! Они хотят, чтобы все обычные люди умерли!
Она кивнула, соглашаясь с его речью.
— Да, император, вероятно, они опасны. Вы абсолютно правы, очистив их и посадив в тюрьму.