Надежды в голосе Самотехи почти не было.
По правилам, установленным еще до открытия Ракшаса, ТЛП-кабины в лагерях беженцев не устанавливали, – из соображений безопасности. Так что из Старого Оскола вылетели двумя патрульными глифами: группа КЧС – комиссии по чрезвычайным ситуациям, – и оперативники Кей-Кей. Лагерь располагался в десяти километрах к северу от города, на месте старинного металлургического комбината. Экологически вредные производства давным-давно вывели на околоземную орбиту, затем уродливые «памятники» эпохи дикой индустриализации и вовсе сгинули. Так что послужить фундаментом для общежитий и коттеджей городка беженцев стало весьма достойной судьбой для развалин громадного завода.
Тимур понимал, почему командир первой ракшасской экспедиции назвал планету именно так, – древнеиндийские эпосы он тоже почитывал. Однако выбор не одобрял: «Как ты лодку назовешь, так она и поплывет». Жители Ракшаса стояли первыми в ряду генетического человекоподобия и вторыми – в ряду подобия морфологического (вернее, на время первого контакта морфологически они тоже были ближе всех к землянам). Цивилизация Ракшаса почти в точности повторила путь земной, отставая от нее пока лет на пятьсот. Только это был более скорый и оттого более жестокий вариант человеческой истории. Достаточно развитые технологии здесь сочетались с поистине средневековым мракобесием и такими проявлениями взаимной нетерпимости, перед коими джихад и фашизм выглядели детскими шалостями. Вдобавок последние двести лет планета пребывала в состоянии перманентной мировой войны. На счастье, Ракшас ядерного оружия пока не создал. Бактериологическое из-за особенностей излучения местного светила было малоэффективно, зато химическим туземцы пользовались весьма охотно. И здесь уж от полного вымирания ракшасов спасала завидная плодовитость и такие способы увеличения собственной популяции, о которых сотрудники Контакт-Центра предпочитали на Земле не распространяться, дабы не шокировать сограждан.
Все правительства Ракшаса встретили «старших братьев с Великой Небесной Земли» с распростертыми объятиями. И как один заявили, что готовы построить «светлое будущее» незамедлительно, по образу и подобию «небесных братьев», лишь бы те помогли уничтожить всех врагов до последнего ракшаса. И тут же увеличили интенсивность реактивных обстрелов и бомбардировок сопредельных территорий. А беженцев, бросившихся в земные консульства за помощью, оказалось столько, что перевезти их не смог бы и весь флот нибелунгеров, буде он переброшен для обслуживания одного Ракшаса. Руководители Контакт-Центра хватались за головы, посольства и резидентура бились над тем, чтобы теоретические исследования радиоактивного распада не перешли в практическую плоскость. А тем временем ракшасская диаспора на Земле сначала сделалась самой крупной, затем – превзошла численностью все остальные вместе взятые. И продолжала расти. Быстро сообразив, что легально получить вместе с гуманитарной помощью военные технологии «небесных братьев» не получится, правители Ракшаса решили раздобыть их иными, более привычными для себя способами. В ответ на резидентуру землян они начали создавать шпионскую сеть в поселениях беженцев. Вербовали, подкупали или запугивали ученых и оппозиционных лидеров, иммигрировавших на Землю, пытались внедрить своих ставленников в самые, по их мнению, «секретные» структуры. Их психология ничем не отличалась от психологии землян конца прошлого тысячелетия, а потому поступки их легко просчитывались. Но пользы от этого было немного. Потому что никто не знал, что делать с уже двухмиллионной диаспорой ракшасов! Общая стратегия тут не срабатывала. Закаленные суровой реальностью своей альма-матер, они восприняли Землю поистине «землей обетованной», «небесным раем». Они готовы были селиться посреди пустыни Гоби, в Антарктиде или на дне Марианского желоба, лишь бы не возвращаться назад. Да, их дети заканчивали земные интернаты, впитывали иные культурные традиции, терпимость и миролюбие. И оставались на Земле, предпочитая общество людей своим соплеменникам. А те немногие, что отважились вернуться на родную планету, безжалостно «зачищались». Даже в лагерях беженцев они пока что не могли изменить привычного уклада, потому что количество вновь прибывающих все время превосходило число тех, кто родился и вырос на Земле.
Забавно, но подобное положение вещей лило воду на мельницы как «голубей», так и «ястребов». «Голуби» доказывали, что для Ракшаса надо сделать исключение. Вмешаться по-настоящему, навести порядок на планете, сделать ее второй Землей. Да что там! Изменить геном ракшасов, добиться возможности их продуктивного скрещивания с землянами, фактически превратив в еще одну человеческую расу. Благо предпосылки для этого имелись. «Ястребы» вычерчивали диаграммы прироста численности ракшасов на Земле, по одним только им ведомым формулам высчитывали, как скоро два миллиона превратятся в два миллиарда. Совет Земной Федерации трижды принимался за обсуждение ракшасской темы. И каждый раз решение откладывалось в надежде, что так хорошо зарекомендовавшая себя стратегия наконец сработает и проблема рассосется сама собой. Однако насколько оправданными были подобные ожидания, неизвестно. Это земляне старались обходиться с чужими законами, обычаями, традициями предельно корректно. Для ракшасских фундаменталистов законы Земли были лишь досадной помехой на пути к цели. Пока Совет старался ненароком не колонизировать Ракшас, его правители были не против исподволь «колонизировать» Землю. Во многом из-за этого Сандро Лордкипанидзе вынужден был увеличить штат ракшасского отдела Карантинного Комитета втрое. Но людей, чтобы «присматривать» за братьями по разуму, все равно не хватало.