Фредерик РОУЗ
Аборигены, кенгуру
и реактивные лайнеры
Frederick Rose
Ureinwohner, Känguruhs und Düsenclipper
VEB F. A. Brockhaus Verlag
Leipzig 1966
Перевод с немецкого
С. Д. КОМАРОВА
Под редакцией, с послесловием и примечаниями
В. Р. КАБО
М., Главная редакция восточной литературы
издательства «Наука», 1972
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Тридцать лет назад Австралия, вероятно, значила для большинства советских людей не более чем континент, остающийся в стороне от эволюции, где еще живут такие исчезнувшие животные, как ехидна или утконос — яйцекладущие млекопитающие. Советскому читателю могло быть известно, что первоначальные обитатели пятого континента, до тех пор пока их не начали истреблять белые колонисты, еще жили так же, как паши предки в эпоху древнего каменного века, — занимаясь охотой и собирательством.
Но теперь положение изменилось, и советский народ серьезно интересуется Австралией. Волны Тихого океана омывают восточные берега Советского Союза и Австралии, и за последние десятилетия благодаря новейшим средствам транспорта и связи они стали почти соседями. Хотя австралийское правительство поддерживает грязную войну США во Вьетнаме и посылает туда свои войска, простые люди Австралии, так же как и советские люди, стремятся к установлению прочного мира в бассейне Тихого океана.
Интересно, что австралийцы и русские работают бок о бок в Антарктиде: ученые обеих стран проводят кропотливые, напряженные и опасные исследования, раскрывая тайны покрытого льдом континента.
После Октябрьской революции в Советском Союзе стала осуществляться ленинская политика по национальному вопросу — по отношению к многочисленным национальным группам и меньшинствам, которые прежде страдали под ярмом царизма. Ленин рано оценил и политическое значение освободительной борьбы колониальных пародов — многие резолюции и декларации Коминтерна связаны с этим вопросом.
После разгрома фашизма в 1945 году — главным образом в результате мощных ударов Красной Армии — борьба колониальных народов вступила в новый этап: ее главной целью стало достижение политической независимости. Эта борьба развивалась так стремительно, что 1960 год можно назвать «годом Африки»: обширные территории этого континента смогли тогда разорвать колониальные оковы. То, что было характерно для Африки, происходило и в других бывших колониях и полуколониях — в Азии, Латинской Америке и других районах мира. Все пришло в движение. Антиколониальные выступления как часть всеобщей борьбы против империализма всегда имели и имеют громадное политическое значение для всех народов, в том числе и для народов Советского Союза. Такие выступления стали образцом для австралийских аборигенов в их борьбе против особой формы колониальной эксплуатации, которой они подвергаются. Это, несомненно, представляет интерес для советских читателей.
Освободительное движение австралийских аборигенов имеет характерные особенности: во-первых, масштаб борьбы (выступления отдельных племен выросли до общеавстралийских); во-вторых, сближение с рабочим движением.
Сравнительно недавно, уже после того, как рукопись книги была закончена, в Австралии произошли два очень важных события.
Между 1966 и 1968 гг. аборигены племени гуринджи, работавшие на скотоводческой станции Вейв-Хилл, которая принадлежит заокеанской мясной монополии «Вестейс», объявили забастовку, требуя такой же оплаты и условий труда, как у белых рабочих. Эти выступления аборигенов получили немедленную моральную поддержку со стороны белых рабочих. Кроме того, основные вклады в фонд забастовки были сделаны профсоюзными организациями, разбросанными по всей Австралии. Новой характерной чертой этой забастовки явилось то, что она была связана с требованием аборигенов возвратить 500 квадратных миль их исконной земли, захваченной компанией «Вестейс». Эта территория могла бы быть использована аборигенами для создания их собственной скотоводческой станции.
Вторым событием явился состоявшийся 27 мая 1967 года общеавстралийский референдум по вопросу о положении аборигенов. Избиратели должны были решить, исключать или не исключать из федеральной конституции два параграфа, дискриминирующие аборигенов. Уже то, что реакционное федеральное правительство было вынуждено поставить этот вопрос на обсуждение, само по себе явилось большим достижением, а рекордный результат — 92 % избирателей высказались за исключение дискриминирующих законов из конституции — показал, с какой симпатией австралийский народ относится к аборигенам.
Наиболее сознательные и активные аборигены поняли — и теперь, через два с половиной года, это подтвердилось, — что исключение десятка слов из федеральной конституции, конечно, не устраняет необходимости борьбы аборигенов, если они хотят иметь равные права с белыми австралийцами и развивать собственную культуру (насколько это вообще возможно при капитализме). Можно ожидать, что в будущем их борьба достигнет более высокого уровня и их связи с рабочим движением станут еще теснее.
Вероятно, советскому читателю интересно, что послесловие автора, датированное 1965 годом, может быть дополнено, так как автор снова был в Австралии в 1968 году. Тогда же Австралийский институт изучения аборигенов в Канберре предложил продолжить исследования на острове Грут-Айленд в заливе Карпентария. Однако федеральное правительство не разрешило автору посетить эту резервацию аборигенов. В парламенте был сделан запрос, и в течение четырех месяцев велась кампания среди самих аборигенов, австралийской интеллигенции и рабочего класса. Автор получил безоговорочную поддержку со стороны всех слоев австралийского общества, что поставило правительство в затруднительное положение. Еще окончательно неизвестно, разрешат ли автору посетить резервацию аборигенов, чтобы продолжить исследовательскую работу.
ПЯТЫЙ КОНТИНЕНТ СЕГОДНЯ И ВЧЕРА
Австралийские будни
Март 1962 года. Сидней, аэродром Кингсфорд-Смит. Около девяти часов утра. Проверяют документы вновь прибывших. Чиновник паспортного бюро просматривает мой английский паспорт. Перелистывает его от корки до корки, потом начинает изучать более внимательно. Наконец он нашел, что искал. Торжествующе восклицает:
— Вы были в России?! — Это полувопрос, полуутверждение.
— Да, дважды.
Уж не ожидал ли он, что я буду отрицать? Чиновник делает какую-то пометку на листе бумаги и возвращает мне паспорт. Конечно, чиновников паспортного бюро, как и всех прочих, повышают по службе в соответствии с их заслугами, и то, что он выявил одного из побывавших за «железным занавесом», возможно, поможет этому человеку поскорее продвинуться.
При проверке багажа молодой таможенник окидывает взглядом мои вещи: чемодан, рюкзак, портфель, пишущая машинка.
— А ну-ка, давайте посмотрим! — и он берется за портфель.
Портфель битком набит бумагами, книгами, туалетными принадлежностями. Таможенник вытаскивает одну из книг и перелистывает страницу за страницей. Он внимательно рассматривает иллюстрации в конце книги.