– Вот мне уже хочется, – капризно заявила. – Отнеси меня к дороге, чтоб кто-нибудь подобрал.
– Там дождь.
– Оставь зонт.
– И скоро ночь.
– Не страшно. Не задавят.
– Зато волки могут сожрать. Они ночью выходят из лесу.
– Волки? – замялась Иена. Затем, подумав, сказала: – Давай тогда завтра утром.
– Утром обычно никто не ездит. И жарко очень, сплавишься.
– Вранье, – огрызнулась. – Признайся, ты не собираешься меня отпускать.
– Пока не собираюсь. Ты меня сдашь.
– Нужен ты мне сто лет.
– Тебе-то может и не нужен, а остальные хотят заполучить мое бренное тельце.
– Всегда есть вероятность, что я тебя сдам. Значит, ты никогда меня не отпустишь?
– Отпущу. Но позже.
К моему удивлению и вопреки ожиданиям, она ни разу пока что не попробовала сбежать.
***
Главная причина – волки.
Они появились позже, гораздо позже. Когда поисковые вертолеты перестали грохотать над головой, а электрокары проезжали не чаще двух раз за день.
Была глубокая ночь, я никак не мог заснуть. Обдумывал будущие дневниковые записи, выстраивал повествовательную нить, вспоминал. И переживал, что не хватит сил реализовать задуманное.
Захотелось отлить. Решил выйти на воздух – согреться, развеяться.
Быстро открыл и прикрыл за собой дверь. Глаза медленно, тяжело привыкали к темноте. Беспечный и наивный, я направился к боковому выходу, проделанному самолетом. Я натыкался на мусор, хрустел стеклом, чуть ли не насвистывал себе под нос. И я даже не догадывался, что на расстоянии шести-семи прыжков рыскали волки.
Как подумаю – дрожь по телу.
***
Выбрался на природу. Вздохнул полной грудью. Свежо и просторно. Полюбовался густым звездным небом, при этом обмочил десяток жуков и цикад, стрекочущих в зарослях.
И тут, позади, раздалось какое-то движение. Странный шорох, хруст, звук мелких шагов по стеклу.
Первое, что я увидел, и от чего мурашки пробежались по телу – глаза. Пара светящихся в лунном отблеске шариков. Они передвигались, скользяще меняли расположение, таща за собой едва обозримые силуэты.
Нестойкими, непослушными ногами я тихонько пошел к морозильной камере. Хотелось сорваться на бег, но я уговаривал себя не провоцировать зверей. Они, даже если не голодные, могут инстинктивно погнаться за убегающим мясом.
Подобрал обломок арматуры и выставил вперед.
Обогнув стену гипермаркета, я чуть приблизился к одному из них. Волк недовольно осклабился. Весь обратный путь к морозилке занял около пяти минут, хотя обычным шагом я мог уложиться за половину минуты.
Волки кружили вокруг, обнюхивали, посматривали. И следовали за мной по пятам.
За пару метров от двери я швырнул арматурину в ближайшего – и вскочил в камеру.
Остаток ночи прислушивался, как они скребли когтями по стальной двери.
***
С тех пор каждый вечер я заваливаю вход в холодильное отделение. Нагружаю в тележки мешки с крупами – и полностью перегораживаю, чтоб и лапку не просунули.
Пока что импровизированные оборонительные сооружения превосходно защищают тело единственного в мире человеческого самца.
Разве это не чудо?
Часть двадцать шестая. Ливер
***
Эти несколько месяцев специфической диеты сказались на моей форме. Нет уже того Андрея IV Раритетного, подтянутого и мускулистого молодчика. Теперь это грязный примат, медленно, но уверенно внемлющий зову предков.
Иена говорит, я настолько худ, что мне впору остерегаться собак – они могут приняться меня закапывать.
Сама Иена тоже не ахти какая стройняшка. Валяется целыми днями в камере, читает, жрет, спит. Лицо впало, заострилось, а остальное я не вижу – оно скрыто слоями одежд и одеял.
Я-то хоть вылазки предпринимаю. Охота, рыбалка, проверка обстановки. На улице жарко, я часто раздеваюсь по пояс. И вот тогда и вижу, в какое чахлое и вялое животное превратился.
***
Если я, туши, начну ржать, как мамаша Самсона, выволоку вас на природу, то, чтобы вы сразу не терялись, расскажу – гипермаркет окружен домами. Большими курятниками, если точнее. Через дорогу – дачные участки, за зданием вдали тоже. Но свет там не горит, я внимательно слежу.
Судя по всему, они давно опустели и заброшены. Вымершее место.
Зато лесная фауна лезет на голову.
Когда Иена моется на улице, за самолетом, она делает это очень нервно и торопливо. Во-первых, ее донимают мухи. Они с явным удовольствием переключаются от куч сваленного гнилья, лежащего неподалеку.
Еще Иена постоянно требует, чтобы я ходил вокруг и отгонял вездесущих ползучих гадов. Они ведь тем и заняты, что высматривают, сидя в траве, когда выпадет удачный момент выскочить – и цапнуть ее за бледный зад.