Кшш
Мат
Ругать
Хиди нахийа
Табаллад
В минуты душевных переживаний, когда отчаяние, страх, горе, физическая или душевная боль, а то и радость переполняют наши сердца, а иногда и просто по трудно объяснимой привычке мы произносим странные слова и выражения. Некоторые из них называются междометиями, другие – матом. Некоторые из них имеют простое объяснение, другие – типичные абракадабры. Русский человек любит крепкое слово, но почти никогда, к его счастью, не задумывается над смыслом употребляемых им выражений. Люди других национальностей, понимающие русский язык, по первости бывают шокированы. На почве слишком буквального понимания ими русских выражений случаются конфликты, но вскоре и они привыкают к крепости русского слова, а порой и обходят наших по частоте и неуместности его употребления.
Начнем с междометий. С происхождением термина мы уже знакомы. Преподавателям русского языка осталось лишь перестать нашим детям лапшу вешать на уши. Ну а нам следует разобраться с этой частью речи по существу. Их следует подразделить на два разряда. Первый – это собственно междометия. Они обычно никакого лексического значения не имеют, выражая лишь чувства. Это ахи, ойканья и тому подобные восклицания, которые, как считается, происходят либо от звукоподражания либо от естественных биологических звуков, которые возникают в речевом аппарате как бы сами по себе. Здесь лингвистике делать в общем-то нечего, физиология разберется в этих звуках с большим пониманием сути дела. Второй разряд составляют осмысленные слова и выражения, употребляемые в функции первого. Можно глубоко вздохнуть, а можно и добавить, например, боже мой. Оба способа будут в одинаковой степени сигнализировать о печали или скорби. Первый способ выражения эмоций должен больше интересовать физиологов, второй – лингвистов. Но прежде чем отдавать ахи физиологам, надо провести среди них сортировку. К примеру, тот же ах. Известно, как крепки на Востоке семейные узы. Они оставляют свой глубокий след не только на характере взаимоотношений среди родственников, в особенности кровных, но и на языке. Это естественно. В минуты волнений кого вспоминает человек прежде всего? Разумеется, Бога, родителей, братьев, сестер. Так и появляются междометия, заполненные обращением к названным лицам. В нашей традиции круг лиц, к которым мы обращаемся в трудную минуту или минуту радости, значительно сузился. Мы вспоминаем только бога и маму, да и ту почему-то недобрым словом.
Если все же разбираться, то это просто нам кажется, что круг родственников сузился. Оказывается, ах – это по-арабски “брат”, ухти – “моя сестра”, йохти – “О, моя сестра!”, лучше бы перевести просто “сестричка”.
Эти междометия употребляются и для выражения восхищения и разных оттенков удивления. Отсюда в нашем языке и ах, и ох, и ох ты, и ух ты. Отсюда же фразеологизм не ахти какой, то есть такой, по поводу которого не скажешь йохти (0, сестра моя!). Все эти разнообразные охи и ахи не без помощи наших филологов мы осмыслили как биологические выкрики. Все эти выражения и в арабском языке употребляются как междометия, правда, при буквальном осмыслении. Когда говорят охти или яхти, все понимают, что говорящий обращается как бы к своей сестре. И это нормально. Точно так же он может обратиться к брату, к отцу, к матери, к Богу, делясь с ними радостью или обращаясь за моральной поддержкой. Кстати, когда арабы слышат от русских эти междометия, они воспринимают их как арабские, полагая, видимо, что мы обладаем поразительной хваткой в отношении иностранных языков. Как иначе объяснить, что русские так быстро запоминают арабские названия родственных отношений. Откуда им знать, что для нас эти же междометия – биологические выкрики, происходящие от диких воплей обезьян, или кого мы там хотим видеть в качестве своих предков.
Добавим к сказанному, что арабская звательная частица йа имеет в своем составе долгий А, который в ряде других языков (иврит, персидский) произносится как О. И у нас так же. В результате появляется междометие ё-ё-ё, которое в головах моих соотечественников ассоциируется, понятное дело, с первой буквой бранного слова. Они полагают, что люди, чтобы не произносить матерное слово, заменяют его на какую-нибудь абракадабру, типа ё моё, как в ё-кэ-лэ-мэ-нэ или ё-пэ-рэ-сэ-тэ. На самом деле, это слегка искаженное арабское йамма “О, мама моя!”, соответственно, ёба – корень, который некоторые из нас без удержу используют почти во всех крепких выражениях и именно потому, что вкладывают в него определенный смысл, на самом деле означает “О, отец мой!” (в арабском звучании йаба) Упоминание родителей вместе в одном выражении превратилось у нас в кощунственное ругательство, от которого у нормальных людей должны бы бледнеть лица и в справедливом гневе сжиматься кулаки. Так оно и происходит с теми, кто только начинает тесное языковое общение с русскими. Похоже, все-таки, что сами русские в глубине души понимают, в чем здесь дело и, как правило, в отличие от тех, кто не владеет русским языком в полной мере, даже не обижаются, считая матерные междометия не более как языковым сором. Отсюда, видимо, и идет привычка не задумываться над смыслом слова. Чего ж над ним думать, если оно все равно значит совсем не то, что значит. Да и специалистам легче жить, мол, звукоподражательное. Чего возьмешь от диких воплей обезьян.