– Странно, – отметил он, – когда на кого-то пристально смотришь или также смотрят на тебя, человек обязательно ощущает этот взгляд. Странно. Почему это происходит? Каким образом? Что за сила во взгляде? Женщина, кажется ощущает, чувствует мой взгляд. Пару раз она меня почти заметила.
Александр следовал за женщиной около часа, пока она не вошла в уличное кафе, присела за столик и заказала чашечку кофе. Выпивая кофе маленькими глотками, она часто посматривала на часы.
– Вероятно кого-то ожидает. Кого? – размышлял Александр. Он стоял недалеко, выбрав место из которого можно было видеть и кафе, и улицу, а его самого было не видно из кафе.
– Зачем я за ней иду? Что мне до этой женщины? Разве не глупость я совершаю? Что я хочу увидеть, что я вообще могу увидеть? И даже, если я что-то увижу, хватит-ли у меня смелости и духу, что-то предпринять? – за размышлениями о целесообразности наблюдения, Александр не заметил, как прошло ещё около часа. Он начал уставать, однако проявленный интерес и привычка, которую помог выработать ему отец, доводить все дела до конца, не давали ему места для сомнений и усталости. Он старался никогда, ничего, не откладывать на потом. Его ожидания, его не обманули. Далее произошло то, чего он не мог предположить. Никогда. К женщине, сидящей за столиком кафе, подошёл мужчина. Взял её руку, поцеловал и присел за столик, сделав заказ официанту. Александр отказался верить увиденному. В подошедшем мужчине он узнал своего отца.
– Ничего себе. Что это? – Пронеслось у Александра у мыслях.
Официантка принесла, две чашечки кофе и одно пирожное-корзиночку.
– Это-же мамино любимое пирожное. Как он может? – продолжил мысленно возмущаться Александр. Он не стал более наблюдать за происходящим, всё стало понятным. Тайна была раскрыта и более того тайна действительно существовала. Стало понятным почему женщина показалась знакомой. Он вспомнил. Он её и раньше видел, и не раз, в том самом, большом городе, где они жили. Видел, и не раз, и не два, и не три, но не придавал значения. Видел на протяжении трёх месяцев, минимум.
– У отца отношения с чужой женщиной. Какой позор, – он предположить не мог, что его отец, так любивший его маму, так сделает. Неужели он предатель?
В негодовании и переживаниях, вернулся домой, где его дожидалась тётя Лины, от которой не удалось скрыть своё испорченное настроение.
– Что случилось?
– Ничего.
– Сань. Ну я же вижу, ты расстроен. И судя по всему расстроен весьма и весьма.
– Да, ничего не случилось.
– Рассказывай. Не заставляй из тебя всё вытягивать клещами. Весь в отца.
Александр немного поразмышлял в молчании, потом вымолвил, опасаясь, что его информация, может нанести боль и тёте Лине.
– Да ничего, так дела житейские.
– Житейские? Ты встретил ту девушку, а она была уже с кем-то?
– Нет. Это…. Это про отца.
– Что про отца? Что с ним случилось?
– Случилось! Вот, ты понимаешь, случилось! Такое случилось……
Тётя Лина присела на стул, ожидая самого худшего.
– Что?
– Похоже не я, а он влюбился и завёл шашни. Предатель!
У тёти Лины отлегло от сердца, она ожидала худшего.
– А в кого? Не знаешь? В мимолётную курортницу?
– В мимолётную? Вряд ли. А вообще не знаю.
– Ну как она хоть выглядит? Какая она из себя?
– Да, никакая. Кажется, она живёт там, где и мы. Он её угостил маминым любимым пирожным. Предатель!
Тётя Лина подошла к нему, обняла и прижала к себе. И они некоторое время простояли молча.
– Ты думаешь это предательство?
– А что-ж ещё? Мамы нет только три года, а он уже…………. Предатель.
– А может он не предатель?
– Что? И ты туда-же? Или ты всё знала? Знала и молчала?
Вид Александра был так напряжён, что он застыл немного в неестественной, согнутой позе. Всё, что он сейчас чувствовал – двойное предательство.
– Ты скажи. Ты знала? Ты всё знала?
– Да. – Тихим голосом ответила тётя Лина.
– Но, почему? Почему ты так спокойно об этом говоришь? Ты его оправдываешь, защищаешь? Мама, твоя родная сестра, как ты можешь? Вы все предатели!
Тётя Лина заплакала. Александр видя её слёзы. Остановился. Ему стало и её жаль, и отца, и память о маме.
– Пожалуйста не плачь. Я не хотел тебя обидеть. Но, это всё как нож в спину. Разве не так?
– Ты взрослый, но всё ещё ребёнок. Не обижайся за ребёнка.
– Да, я не обижаюсь. Я же понимаю, что ты хочешь сказать. Во мне юношеский максимализм. Мне не доступно взрослое понимание жизни. И всё такое прочее.