Они въехали в Верхний город, и люди приветствовали своего Хранителя, снимая головные уборы и кланяясь, выкрикивая слова почтения и желая ему долгих лет. Но и немой вопрос застыл в глазах жителей Монс-Секуруса: зачем Хранитель везет лесную ведьму в замок?
Однако высказать этого вопроса никто не осмелился.
Поднимались по ступеням башни в комнату, где цвел вечный сад, созданный для Аброн.
И там, у двери перед ним, Наве чувствовал такое волнение, какого не испытывал даже спрашивая, поедет ли она на Гору. Все эти долгие недели терзала его лишь одна мысль – он желает видеть Аброн. Он не может не видеть ее. Он знал точно – без этой девушки жребий его ему не мил. Без этой девушки все сущее потеряет смысл. Он решил, что заберет ее к себе, еще только придя в себя после дороги – уже в ту минуту сердце его безнадежно тосковало по ней. И единственное желание – желание как можно скорее отправиться в лес – заставляло его подгонять часы и молить небеса о скорейшем выздоровлении.
Он распахнул дверь перед Аброн и тихо сказал ей:
- Входи!
Яркие краски на мгновение ослепили ее, а сердце забилось часто-часто. За дверью оказался мир во много раз лучше того, в котором она провела свое детство. Аброн переступила порог и медленно прошла по тропинкам, проложенным среди цветов и кустарников. В саду кружились бабочки и щебетали птицы. Все вокруг было живым, переменчивым, настоящим, заставлявшим трепетать ее сердце. Она смотрела на необыкновенную красоту вокруг себя и не могла налюбоваться. Вдыхала воздух, насыщенный ароматами, и не могла надышаться.
- Здесь чудесно! – восхищенно проговорила она. И губы ее чуть подрагивали.
Здесь, в этом саду, рядом с Наве было чудесно. И не имело значения, что люди в замке странно смотрели на нее. И то, что здесь не место для нее, не имело значения. Все, что сейчас стало важным - быть рядом с ним. Он когда-то этого пожелал. А она ему обещала.
- Мы поженимся через неделю, - объявил Наве. – И ты станешь женой Хранителя. Я же обещаю сделать все, чтобы ты была счастлива. И обещаю любить тебя до конца своих дней.
- Только с тобой я могу быть счастливой, Наве, - проговорила Аброн, будто уже давала брачную клятву. – Я люблю тебя. С той минуты, когда увидела тебя в лесу. И так будет всегда.
В тот же день было объявлено в Монс-Секурусе, что Хранитель Наве женится на лесной лекарке Аброн. Лучшая белошвейка шила ее свадебный наряд с двенадцатью помощницами. Готовился свадебный пир. Выкатывали бочки с вином и резали кабанов. Весь город был убран цветами, а люди не смели шептаться – теперь колдунья была для них не колдуньей, а волшебницей и будущей Хранительницей. И только Фенела рыдала ночами напролет в своей девичьей постели. И Форж-Рон обжег обе руки в кузнице, чтобы не ковать к свадьбе герб Хранителя и Аброн для украшения ворот замка.
8
В кромешной тьме, липкой и обволакивающей, пышущей жаром и удушливым сладким запахом роз, цветущих по всему Монс-Секурусу, спрятаться от себя самого было нельзя. Но можно пытаться. В конечном счете, вся жизнь – это всего лишь попытка. И этого уже много для простого кузнеца Форж-Рона, не желавшего жить. И любовь свою перековывавшего в ненависть. Любовь привела его к гибели. Так, может, ненависть даст силы возродиться?
Пойти ему было некуда. Надеяться ему было не на что. Верить он не умел. Умел только брать. Но теперь и руки были искалечены – не возьмешься, как следует. Раз за разом, сидя в своей кузнице, где больше не царили спорая работа да веселье, он повторял единственное имя, оставшееся ему памятью.
Аброн!
Вернуться назад, взять ее, сжать сильно-сильно, не отпускать от себя. Смирилась бы, жила бы, как все. И однажды, как знать, призналась бы ему, что благословила тот час, когда он решился.
Аброн!
Ворваться в замок, забрать ее, слова не дать вымолвить, увезти с собой далеко, на ту сторону гор, где Хранитель их ни за что не найдет. Да мечтать о том, что скажет она ему: «Хранитель заставил меня. Я же тебя любила».