- Нет, - сказала она, потом, закрыв глаза, освободилась от объятия Хэла и опустилась в кресло. Хэл сел напротив и встревоженно посмотрел на Аманду. Его глаза уже немного адаптировались к полумраку, и он заметил необычайную бледность ее лица.
- Все в порядке... - после продолжительной паузы тихо произнесла она сдавленным голосом. Затем открыла глаза и продолжила слегка запинаясь:
- Это было лишь секундное наваждение. Я думала, ты у себя. В последние годы он несколько похудел, но его волосы оставались черными.., как у тебя. Он.., иногда забывал разжечь огонь и вот так же сидел в кресле, чуть-чуть ссутулившись. Это было просто наваждение, ничего больше.
Хэл изумленно взглянул на нее:
- Ян? Ты говоришь.., о Яне?
Внезапно те чувства, что он сам испытывал к ней, подсказали ему правильный ответ.
- Ты была в него влюблена. - Он был не в силах оторвать взгляд от ее лица. - Несмотря на его возраст?
- Его возраст не имел никакого значения, - сказала Аманда. - Все женщины, которые его знали, были влюблены в него.
Хэлу показалось, что ему в грудь воткнули и медленно поворачивают тупой нож. А он-то надеялся, что заметил в ней какое-то ответное чувство. Как он заблуждался! Он был для нее всего лишь повторением человека, умершего много лет назад, человека, годящегося ему в прадеды.
- Когда он умер, - добавила Аманда, - мне было всего шестнадцать.
...И тут он все понял. Любить и не иметь возможности обладать, поскольку она была еще слишком юна, было тяжело уже само по себе. Любить же и видеть, как на твоих глазах умирает твой возлюбленный, было уже просто невыносимым.
Некоторое время они сидели молча; Хэл старался не смотреть на нее. Затем он встал и машинально разжег камин. Только когда тепло и свет, исходящие от маленьких красных язычков пламени, резво перескакивающих с полена на полено, начали понемногу преображать комнату, он осмелился снова взглянуть на нее. Румянец вернулся на ее щеки, но лицо все еще сохраняло напряженное выражение, вызванное недавним потрясением Аманда сидела выпрямившись, опираясь спиной на спинку кресла и положив руки на подлокотники.
- У тебя сегодня все прекрасно получилось, - сказала она.
- Даже лучше, чем я надеялся, - согласился он.
- Не то слово. Все вышло замечательно, просто замечательно, - продолжила она. - Я уже говорила тебе, что для победы надо было заручиться поддержкой чуть более семидесяти процентов голосов. Ты же потерял только четырех человек из тридцати одного. Но даже и про них нельзя сказать, что ты их потерял - они ушли потому, что твои доводы оказались для них слишком сильными.
- Я тоже так думаю, - отозвался Хэл. На какое-то мгновение к нему снова вернулось чувство облегчения и триумфа, не так давно испытанное им. - Но в самом начале я едва не потерял их всех. Но потом, когда Рурк ди Фачино задал свой вопрос, меня словно прорвало, и я высказал им все, что хотел сказать. Ты заметила?
- Заметила, - ответила она.
Этот короткий ответ отбил у него все желание обсуждать дальше свой прилив красноречия. Хэл отвернулся и принялся поправлять огонь в камине; когда же снова взглянул на нее, она уже стояла возле кресла.
- Пойду приготовлю что-нибудь поесть. - Она жестом остановила его, когда он тоже начал подниматься. - Нет. Оставайся здесь. Я принесу сюда.
Аманда быстро пересекла комнату, подошла к столику с напитками, плеснула в стакан темно-коричневого виски и вернулась к Хэлу.
- Расслабься, - сказала она, протягивая стакан. - Все прекрасно. Я свяжусь с Омалу и наведу справки насчет корабля, который мог бы подбросить тебя куда-нибудь поближе к Абсолютной Энциклопедии.
Хэл сделал глоток и улыбнулся. Она улыбнулась ему в ответ, затем повернулась и вышла из комнаты.
У него не было никакого желания пить. Но от ее внимания не ускользнет, если содержимое стакана не уменьшится.
Что ж, он потихоньку справится с этой задачей. Аманда вернулась с подносом, на котором стояли две закрытые тарелки для горячих блюд, и поставила его на маленький столик между креслами.
- Спасибо, - поблагодарил он, снимая колпак с тарелки. - Пахнет хорошо.
- Есть один вопрос, который тебе надо решить, - сказала она, снимая колпак со своей тарелки. - Я связалась с космопортом в Омалу. Завтра днем оттуда стартует корабль на Фрайлянд, где ты мог бы пересесть на корабль, отравляющийся на Землю. Если ты не воспользуешься этим случаем, то следующий тебе придется ждать, возможно, недели три или больше. Они сами точно не знают. Ты по-прежнему намерен задержаться на неделю, как и обещал?
- Понятно, - кивнул Хэл, положив вилку. На ее лице он не мог прочесть ничего, кроме обычной вежливой озабоченности хозяина проблемами своего гостя. - Пожалуй, ты права. Мне действительно следует улететь завтра.
- Да, все складывается довольно неудачно, - отозвалась она. - Если бы ты смог задержаться еще на неделю, возможно, кто-нибудь из участников встречи захотел бы снова с тобой переговорить. Было время, когда можно было вылететь из Омалу на любую из тринадцати планет практически в течение суток. Но только не сейчас. - Аманда опустила глаза и начала сосредоточенно есть. - У тебя, надеюсь, достаточно средств для перелета?
- О да, - сказал он, обращаясь к ее склоненной голове. - Здесь нет проблем...
Они продолжали есть молча. Нахлынувшее на него недавно чувство пустоты никак не сказалось на аппетите. Усыпляющее воздействие плотного обеда после всех треволнений дня притупило все эмоции, и Хэл вдруг почувствовал, насколько устал.
- Мне кажется, что некоторые из тех, кто был сегодня здесь, захотят напоследок перекинуться с тобой парой слов, - наконец произнесла она. - Я обзвоню Капитанов и все разузнаю. Мы можем пораньше прилететь в космопорт и поговорить в ресторане, если ты, конечно, не против.
- Конечно, не против, - кивнул он. - Но может быть, лучше мне самому обзвонить их?
- Не надо. Пойди немного поспи. У меня дел еще на несколько часов.
- Спасибо.
- Пустяки.
И он, не мешкая, отправился в свою комнату.
Спал он как убитый. Его разбудил звонок Аманды по сети внутренней связи. Подняв голову от подушки, он увидел ее лицо на экране видеотелефона.
- Завтрак будет готов через двадцать минут, - сообщила она. - Нам пора уже собираться.
- Ладно, - сказал он, не совсем еще очнувшись ото сна. Когда Хэл появился на кухне, залитой ярким утренним светом, на столе его уже ждали тарелка густого супа и несколько ломтей черного хлеба. Аманда села рядом с ним.
- Как бы ты хотел добираться до Омалу? - спросила она.
- А что, есть выбор?
- Есть два варианта, - начала объяснять Аманда. - Мы можем воспользоваться оказией, если кто-нибудь собирается лететь сегодня отсюда в Омалу; в противном же случае, что наиболее вероятно, придется заказать транспорт в Омалу. Но в любом случае тебе придется оплатить дорогу. Я - Другое дело. Конечно, я сама могла бы доставить тебя в Омалу; по роду своей работы я имею право на персональный джитни.
Он нахмурился.
- В этом случае мне не пришлось бы платить за проезд, - медленно произнес он. - Но дорсайцам отнюдь не помешали бы межзвездные кредиты, не так ли?
- Ты прав, - ответила она. - Конечно, если ты можешь себе это позволить.
- Разумеется, могу, - пожал плечами Хэл. - Просто скажи мне, сколько я должен заплатить тебе за поездку.
- Только стоимость израсходованного топлива. - Аманда встала. - Пойду подготовлю джитни. А ты заканчивай завтрак и иди собери все, что думаешь взять с собой. Когда будешь готов, найдешь меня у конюшни.
Помимо того, с чем он приехал, ему нечего было собирать. Самое важное, что он увозил с собой с Дорсая, в основном из Фал Моргана и Форали, не было чем-то материальным - это хранилось у него в душе.
...Чуть больше часа спустя, пробив сплошную пелену облаков, они приземлились в Омалу.
Снова шел дождь, не очень сильный, но, похоже, затяжной. Спеша как можно скорее укрыться от дождя, Хэл и Аманда бросились бегом к боковому входу вокзала.
Поднявшись на третий этаж в ресторан, они по списку предварительных заказов выяснили, что Серые Капитаны расположились в четвертом банкетном зале. Пройдя через центральный общий зал ресторана, они оказались в четвертом зале, где их ждали за зелеными квадратными столиками около сорока человек. Три простые бетонные стены комнаты были выкрашены в белый цвет, а четвертая представляла собой сплошное огромное окно, из которого открывался вид на посадочную площадку для внутрипланетных кораблей.