Медэксперт, низенький бородатый мужчина за шестьдесят, стоял на коленях рядом с Лафферти. Закончив ВС-тест, он оглянулся на Ланкастер:
— Она мертва уже около трех часов.
— То есть ее убили около половины первого ночи, — сказал Декер.
— Причина смерти? — спросила Ланкастер.
Эксперт приподнял блузку Лафферти. Под ней виднелась единственная ножевая рана.
— Вошел и вышел, — сказал он. — Точно в сердце. Практически мгновенная смерть. Она явно истекла кровью в каком-то другом месте. Но внешнее кровотечение было не сильным. Нож пробил сердце. Оно просто перестало качать кровь.
В голове Декера что-то щелкнуло.
— Вы проверили область половых органов? Там что-то есть?
Мэри резко взглянула на него, потом посмотрела на медэксперта.
Один взгляд на лицо мужчины дал Амосу ответ. Эксперт показал им.
— Убийца использовал для увечий очень грубый нож.
Ланкастер посмотрела на Декера.
— Как тогда. С…
— Да. Как тогда, — сказал тот.
На стоянку въехали три черных внедорожника.
— Феды приехали, — нервно заметила Ланкастер. — Я звонила им по дороге сюда.
Группу возглавлял Богарт, идущий вдвое быстрее обычного, с растрепанными волосами. На нем были джинсы, пуловер и парусиновые мокасины на босу ногу. Люди за его спиной были одеты примерно так же, но натянули синие фэбээровские ветровки.
Богарт прошел прямо к телу и посмотрел на него. Потом потер глаза, подбородок и отвернулся, глядя куда-то во тьму за перилами. Декер услышал, как он пробормотал: «Дерьмо».
Потом агент ФБР повернулся к ним:
— Что нам уже известно?
Ланкастер сообщила ему время и причину смерти. Потом упомянула увечья, обнаруженные медэкспертом.
— Вы что-нибудь видели или слышали? — спросил пепельно-белый Богарт, обращаясь к Декеру.
Тот пересказал ему все, что знал. Потом добавил:
— Я наполовину спал. Я мог далеко не сразу услышать эти царапающие звуки.
— Вам известны ее передвижения вчерашним вечером? — спросила Ланкастер.
Казалось, Богарт ее не слышит.
— Если мы уточним ее перемещения, мы можем выйти на след того, кто это сделал, — заметил Декер.
— Сам знаю! — отрезал Богарт.
— Мы понимаем, это очень тяжело, агент Богарт… — начала Ланкастер.
Декер перебил ее:
— Но вы знаете лучше прочих — чем быстрее мы выйдем на след, тем выше наши шансы. И обратное тоже верно.
Богарт еще раз взглянул на тело Лафферти и махнул им спуститься на парковку.
Они влезли в одну из черных машин — Богарт вперед, Ланкастер и Декер на заднее сиденье. Фэбээровец осушил бутылочку с водой, которая торчала из передней панели, вытер рот рукой и развернулся к ним.
— Лафферти была хорошим агентом. Моим протеже. Не просто писарем, — добавил он, колко глянув на Декера, который ничего не ответил.
Богарт откинулся на спинку, выдохнул и сказал:
— Я еще никогда не терял агентов. С этим нелегко справиться.
— Не сомневаюсь, — сказала Ланкастер.
— Хорошо, — сказал Амос, — что с ее местонахождением? Вы все поселились в одном месте?
— Да. Отель «Сенчури».
— Все на одном этаже?
— Нет, нас поселили на трех разных этажах. Но номер Лафферти был рядом с номером другого агента.
— Когда ее видели в последний раз? — спросила Ланкастер.
— Я опросил всех по пути сюда. Похоже, в девять тридцать. Она работала с документами в номере агента Дэрроу. Потом сказала «спокойной ночи» и ушла к себе.
— Знаем ли мы, что она действительно вернулась в свой номер? — уточнил Декер.
— Она упоминала Дэрроу, что собирается сбегать за чем-то нужным.
— Она сказала, куда и зачем именно?
— Ему показалось, речь идет о каких-то аптечных штуках. Не думаю, что такое случилось впервые. Нас вызвали срочно. У агентов не бывает много времени на сборы.
— То есть она уже за чем-то ходила? — спросила Ланкастер. — Возможно, в то же место?
— Да. Наверное, за всякой командировочной ерундой, — ответил Богарт, уставившись в окно и явно думая о чем-то другом.
Декер откинулся на сиденье, закрыл глаза и на секунду задумался.
— В двух кварталах от «Сенчури» есть круглосуточная аптека. Я сам заходил туда за всякой мелочью для поездок. У них есть видеокамеры на парковке.
— Ладно, давайте посмотрим, не покажут ли они чего, — сказал Богарт.
В такое время поездка заняла минут двадцать, к тому же агент ФБР не обращал внимания на ограничения скорости. Еще не наступило четыре утра, и бо́льшая часть жителей Берлингтона крепко спала. Движение было скудным, а пешеходы просто отсутствовали.
В круглосуточной аптеке было двое людей. Один сидел за кассой, прикрытый пуленепробиваемым стеклом, второй расставлял на полке дезодоранты. Оба вышли на работу в восемь вечера. Богарт показал им фотографию Лафферти и спросил, не видел ли ее кто-нибудь из сотрудников.
— Это ночью я ее не видел. Но она заходила предыдущим вечером.
— Значит, она могла делать покупки не здесь, — заметил Декер.
Они попросили и получили DVD с записями с камер наблюдения на парковке.
— Она могла прийти пешком, — сказал Амос. — Для машины слишком близко.
— И все наши машины на месте, — откликнулся Богарт.
Они засунули диск в ноутбук, который был у агента в машине. На записи были метки времени, и Богарт сразу прокрутил ее на 21:30 и запустил. Все трое сгрудились у экрана, напряженно следя за записью. На отметке 21:58 Декер произнес:
— Вот она.
Лафферти вышла из переулка рядом с аптекой. Она сделала два шага, и ее резко втянули обратно в переулок.
— Прокрутите еще раз и замедлите, — попросил Амос.
Богарт послушался. Он запускал эпизод еще пять раз, увеличив размер картинки, насколько позволял небольшой экран. Декер напряженно смотрел в него, отмечая и укладывая в голове каждый пиксель.
— Не могу разглядеть, кто там.
— Мы попробуем увеличить изображение, — сказал Богарт. — Наши парни творят чудеса.
— Он знал, что там камера, — сказал Декер. — Точно как в школе. Он не хотел, чтобы его увидели. По крайней мере, некоторую его часть.
— Как он так быстро с ней справился? — спросил Богарт. — Лафферти была не из слабаков.
— Ее схватили за горло рукой в перчатке, — сказал Декер. — Возможно, напавший что-то держал в ней. Лафферти слишком быстро окоченела. Я думаю, он ввел ей какой-то парализатор.
— Анализ крови покажет, — подсказала Ланкастер.
— Значит, ее взяли в девять пятьдесят восемь, — сказал Декер.
— Но ее ВС — около полуночи, — заметила Ланкастер.
— То есть они держали ее у себя два часа, а потом убили, — подытожил Декер.
Богарт напряженно произнес:
— Вы говорили, ее изувечили. Вы думаете, они еще что-то с ней сделали?
Декер покачал головой:
— Мою жену не насиловали. Но ее изуродовали. В той же… области.
— Но к чему это? — спросил Богарт. — Зачем это делать? Это же бессмысленно.
— Когда я спросил Леопольда, сделал ли он что-нибудь еще с моей женой, тот не ответил. Далее, информация об увечье не была обнародована. Он мог знать об этом, только если сам был там, а сейчас нам известно, что его там не было. Но ему мог рассказать тот, кто действительно там был. Поскольку Леопольд не ответил, невозможно сказать наверняка: то ли он просто не хотел говорить мне, то ли не знал. В любом случае, он по-прежнему подозреваемый.
Богарт потер лицо.
— Что еще?
— Они держали ее у себя два часа. Вероятно, бо́льшую часть этого времени она была в сознании.
— И что они с ней делали? — спросила Ланкастер.
— Пытались выяснить, в каком направлении идет расследование, — ответил Богарт.
Декер кивнул.
— Они хотели узнать, что нам известно. Дошли ли мы до определенных точек.
— Ну, Лафферти им ничего не сказала, — резко произнес агент.