Тихое царапание, шуршание, постукивание.
Декер открыл дверь и успел заметить, как крысы ныряют в дыру, прогрызенную в гипсокартоне.
Он мог вспомнить любую мебельную планку, место каждой плюшевой игрушки, каждой книги — а Молли была ненасытным читателем.
Декер уже собирался войти, но остановился и замер. Сейчас в комнате было нечто, отсутствующее в его безупречной памяти, и не без оснований. Оно появилось уже после того, как Декер в последний раз заходил в комнату.
На стене, написанное крупными печатными буквами.
Амос, мы так похожи. Так похожи. Как братья. У тебя есть брат? Ну конечно, нет. Я проверил. Сестры — да, но брата нет. Так могу я быть твоим братом? Мы с тобой — все, что есть друг у друга. Мы нужны друг другу.
Декер трижды прочитал послание. Ему хотелось соскрести слова и найти под ними автора. Но чем дольше он смотрел на слова, тем сильнее тревожился. Этот человек возвращался сюда. Возвращался, чтобы написать послание для него. Это не какой-то там косой взгляд в «Севен-илевен». Это что-то очень личное.
Как и гласило послание, у Декера не было братьев. Только две сестры. Обе давно разъехались. Одна — в Калифорнию, вместе со своим мужем-военным и четырьмя детьми. Вторая жила на Аляске, без детей, но процветая и наслаждаясь жизнью с мужем — нефтяным директором. Они приезжали на похороны, а потом уехали домой. С тех пор Амос с ними не разговаривал. Его вина. Обе пытались. Неоднократно. Он отказывался. Неоднократно.
Тем не менее ему нужно убедиться. Кто бы ни написал это послание, домашнюю работу он сделал. Сестры.
Декер медленно достал из кармана телефон и отправил обеим эсэмэски. А потом ждал, ждал, ждал… Выскочило сообщение. У калифорнийской сестры все хорошо, и она рада получить от него весточку.
Две минуты он не шевелился. На Аляске еще рано. Может, она еще не просну…
Новое сообщение. От сестры из Фэрбанкса. Все отлично. Просит позвонить, когда у него будет возможность.
Декер набрал другой номер и стал ждать, пока абонент ответит.
— Ланкастер, — произнес голос.
— Мэри, тебе нужно кое-что увидеть, — сказал Декер. — Прямо сейчас.
Глава 19
Приехала Ланкастер. Потом капитан Миллер. Полицейские. Затем группа экспертов со своими чемоданами приборов. Все это напоминало ту ночь, разве что сейчас Декер не сидел перед мертвой дочерью с пистолетом у виска.
Послание было написано красным маркером. Чернила почти сразу высохли, и сейчас никто не мог сказать, как давно оно появилось на стене. Поэтому Леопольд оставался на подозрении. Он был заперт только со вчерашнего утра.
Миллер пожелал узнать, почему убийца решил, что Декер вернется сюда, войдет в эту комнату и прочтет его послание.
— Я уже сюда приходил, — признался Амос.
— И каждый раз заходил в дом, — добавила Ланкастер.
— Нет, не каждый. Каждый… я не мог.
— Когда ты в последний раз заходил в эту комнату? — спросила Ланкастер.
— Четыре недели и три дня назад, точно в это же время.
— Ну, теперь у нас хотя бы есть промежуток, с которым можно работать, — заметила Ланкастер.
— Возможно, этот парень следил за тобой и знает, что ты сюда приходишь, — сказал Миллер. — Поэтому и оставил письмо.
— Мы можем опросить соседей, вдруг они что-нибудь заметили, — предложила Ланкастер.
— Они не заметили человека, убившего троих людей, — возразил Декер. — С чего бы им заметить этого?
— Тем не менее, — откликнулся Миллер. — Мы все равно этим займемся.
— Братья? — с любопытством сказала Ланкастер, пока полицейский фотограф делал снимки. — Наверное, это стоит отправить мозгокрутам; пусть попробуют разобраться, что творится в голове у этого чувака.
— Так ты думаешь, это работа Леопольда? — спросил Миллер; он смотрел на граффити так, будто оно было написано на дверях ада.
Декер ничего не ответил, поскольку ему было нечего сказать. В его голове слова пылали красным, так что ад и вправду был рядом. Кто бы ни написал эти слова, он был либо откровенен, хотя и невменяем, либо полоскал Декеру мозги. Амос развернулся и вышел из комнаты, не обращая внимания на призывы Мэри.
Он не видел, как Миллер схватил Ланкастер за руку. Не слышал, как его старый капитан сказал ей не трогать Декера. Не слышал ни возражения Мэри, ни ответ Миллера, резко приказавшего ей остаться на месте.
Оба смотрели в окно, как Декер целеустремленно идет по тротуару. Вскоре он свернул за угол и исчез из вида.