Барнекс! Один из театральных агентов! Блейн бросился за ним и схватил за рукав.
– Мистер Барнекс, – произнес он, – у меня номер…
– У всех номера, – устало сказал Барнекс.
– Но мой номер уникален!
– У всех уникальные номера. – В голосе Барнекса послышалось раздражение. – Отпустите мой рукав, приятель. Зайдите на следующей неделе.
– Но я из прошлого! – воскликнул Блейн, чувствуя, что ведет себя по-дурацки. Барнекс повернулся и посмотрел на него, словно собирался вызвать полицию или позвонить в сумасшедший дом. Но Блейн уже не мог остановиться. – Да-да, из прошлого! У меня самые надежные доказательства. Корпорация «Рекс» перенесла меня в двадцать второй век. Спросите у них!
– «Рекс»? – задумчиво произнес Барнекс. – Да, я что-то слышал об этом у Линди… Гм-м… Зайдите ко мне, мистер?..
– Блейн. Том Блейн. – Он последовал за Барнексом в тесный, загроможденный кабинет. – Вы считаете, я подойду вам?
– Может быть, – Барнекс указал Блейну на стул. – В зависимости от обстоятельств. Скажите, мистер Блейн, вы из какого года?
– Из 1958-го. Я отлично знаком с тридцатыми, сороковыми и пятидесятыми годами. А если говорить о сценическом опыте, я играл на любительской сцене, когда учился в колледже, а знакомая актриса однажды сказала, что у меня хорошие способности…
– 1958 год… Это двадцатый век?
– Совершенно верно.
– Жаль, – покачал головой театральный агент. – Вот если бы вы были шведом из шестого века или японцем из седьмого, я бы нашел для вас работу. У меня не было бы никаких затруднений с римлянином из первого столетия или англосаксом из четвертого. Мало того, я мог бы устроить еще пару таких пришельцев из прошлого. Однако теперь, когда запрещены путешествия во времени, найти подобных людей практически невозможно. Я уж не говорю о периоде до Рождества Христова.
– А как с пришельцами из двадцатого века?
– Нет вакансий.
– То есть как это «нет»?
– Вот так. Бен Терлер из 1953 года играет все роли двадцатого века.
– Понятно. – Блейн медленно встал. – Все равно, спасибо, мистер Барнекс.
– Не стоит, – ответил Барнекс. – Жаль, что ничем не могу вам помочь. Вот если бы вы прибыли из любого года и любого места земного шара до одиннадцатого столетия, я мог бы попробовать… Послушайте, почему бы вам не встретиться с Терлером? Маловероятно, конечно, но вдруг ему потребуется дублер или еще что-то.
Он написал адрес на клочке бумаги и протянул Блейну. Блейн взял бумажку, еще раз поблагодарил и ушел.
На улице он остановился, кляня свою судьбу. Подумать только, его уникальное, неповторимое качество, единственное преимущество, выделяющее его среди остальных, уже захвачено каким-то Беном Терлером из 1953 года! Да, пожалуй, путешествия во времени действительно следует ограничить. Просто бессовестно перебросить человека на полтора столетия в будущее и затем не обращать на него никакого внимания.
Интересно, что за человек этот Терлер? Ну что же, скоро он узнает. Даже если Терлеру и не нужен дублер, все равно будет приятно поговорить с кем-то из своей эпохи. К тому же Терлер, проживший здесь дольше, может посоветовать, что делать в 2110 году человеку из двадцатого века. Блейн махнул рукой летевшему мимо геликебу и назвал адрес Терлера. Через пятнадцать минут он уже был в доме, где жил Терлер, и нажимал на кнопку звонка.
Дверь открыл прилизанный, полный мужчина с самодовольным лицом, в домашнем халате.
– Вы фотограф? – спросил он. – Что-то слишком рано.
– Нет, мистер Терлер, мы раньше не встречались, – покачал головой Блейн. – Я из вашего столетия. Меня перенесли сюда из 1958 года.
– Вот как? – подозрительно спросил мужчина.
– Совершенно верно, из 1958-го. Это сделала корпорация «Рекс». Можете поинтересоваться у них.
Терлер пожал плечами.
– Так, и что же вам нужно?
– Я думал, может быть, вам понадобится дублер или помощник…
– Нет-нет, я никогда не прибегаю к помощи дублера.
Терлер вознамерился закрыть дверь.
– Я так и думал, – произнес Блейн. – Зашел к вам лишь потому, что мне хотелось поговорить. За пределами своего столетия чувствуешь себя таким одиноким, вот и решил встретиться с вами. Наверное, вы тоже иногда испытываете такое чувство?
– Я? А-а. – Театральная улыбка внезапно озарила лицо Терлера. – Вы имеете в виду ностальгию по старому доброму двадцатому веку? Ну конечно, мне так приятно было бы как-нибудь поболтать с вами о тех временах, дружище. Маленький уютный Нью – Йорк, бейсбол, «Доджерс» и «Янкис», экипажи в парке, катание на роликовых коньках на Рокфеллер – плаза. Разумеется, скучаю по всему этому, еще бы! Вот только сейчас я немного занят.