Кромптон слушал и думал, что и он был бы не прочь принять участие в такой жизни. Лумиса же явно утомил весь этот разговор, ему было тошно от приторных запахов болота.
У-Баркар представлял собою группу плантаций в самой глубине континента Белых Туч. Пятьдесят землян присматривали здесь за работой двух тысяч аборигенов, которые сажали, растили и собирали урожай дерева ли, – дерево это могло расти только в этой части планеты. Ли – фрукт, созревающий два раза в год, – стал основной специей, приправой, без которой не обходилось ни одно блюдо землян.
Кромптон встретился со старшиной, крупным краснолицым человеком по имени Гаарис; у него на бедре болтался пистолет, а опоясан он был бичом из черной змеи.
– Дэн Стэк? – переспросил старшина. – Ну как же, работал здесь почти год. Потом пришлось дать ему пинка под зад, чтобы катился подальше.
– Если вам нетрудно, расскажите почему, – попросил Кромптон.
– Отчего ж, пожалуйста, – сказал старшина. – Только об этом лучше поговорить за стаканчиком виски.
Он провел Кромптона в единственный в У-Баркаре салун и там, потягивая пшеничное виски, рассказал ему о Дэне Стэке:
– Он явился сюда из Восточных Болот. Что-то у него там было, кажется, с девчонкой – то ли он дал ей по зубам, то ли еще что-то. Но меня это не касается. Мы здесь, по крайней мере большинство из нас, далеко не сахар, и я так думаю, что там, в городах, были рады-радехоньки избавиться от нас. Да, так я поставил Стэка надсмотрщиком над пятьюдесятью аисами на ли-поле в сто акров. Сначала он чертовски здорово справлялся с работой.
Старшина покончил с заказанной Кромптоном выпивкой. Кромптон повторил заказ и расплатился.
– Я говорил Стэку, – продолжал Гаарис, – что надо их погонять, чтобы добиться работы: у нас обычно работают парни из племени чипетцев, а они народ злой, вероломный, зато, правда, крепкий. Их вождь снабжает нас рабочей силой по контракту на двадцать лет, а в обмен получает ружья. Так они этими ружьями чуть нас всех не перестреляли поодиночке. Ну, это уже другой разговор. Мы тут сразу два дела не делаем.
– Контракт на двадцать лет? – спросил Кромптон. – Выходит, аисы фактически ваши рабы?
– Так оно и есть, – согласился старшина. – Кое-кто из хозяев пытается приукрасить это дело, называет его временной кабалой, возвращением к феодальной экономике. Но это рабство, и почему не называть его своим именем? Да и нет иного способа цивилизовать этот народец. Стэк отлично понимал это. Здоровенный был малый и с бичом управлялся дай бог каждому! Я думал, у него дело пойдет.
– И что же?.. – подзадорил старшину Кромптон и заказал еще виски.
– Сначала он был просто молодцом, – сказал Гаарис. – Лупил их своим черным змеем, исправно получал свою долю в доходе и все прочее. Но не было на него никакой управы. Стал насмерть убивать парней бичом, а ведь замена тоже денег стоит. Я его уговаривал не налегать. Не внял. Однажды его чипетцы взбунтовались, он прикончил из ружья восьмерых – они и убежать не успели. Я поговорил с ним, что называется, по душам. Объяснил ему, что наша задача – заставить аисов работать, а убивать их ни к чему. Конечно, мы рассчитываем, что какой-то процент погибнет. Но Стэк зашел слишком далеко и лишал нас наших доходов.
Старшина вздохнул и закурил сигарету.
– Стэку нравилось пускать в ход бич. Да и многие из наших парней любят это дело. Но Стэк просто удержу не знал. Его чипетцы снова взбунтовались, и ему пришлось прикончить что-то около дюжины их. Но в драке он потерял руку. Ту, в которой бич. Наверно, чипетцы ее и откусили. Ну, я поставил его на работу в сушильню, но и тут он затеял драку и убил четырех аисов. Терпение мое лопнуло. В конце концов, рабочие денег стоят, и нельзя, чтобы какой-то бешеный идиот, стоит ему выйти из себя, убивал их. Я дал Стэку расчет и послал его ко всем чертям.
– Он сказал, куда он собирался путь держать? – спросил Кромптон.
– Он заявил, что аисов надо уничтожить, чтобы освободить место для землян, и что мы в этом ни черта не смыслим. Сказал, что собирается присоединиться к Бдительным. Это что-то вроде кочующей армии, которая контролирует воинственные племена.