— Или выжидают, — мрачно добавил Сом. — Машину оставляем здесь?
— Ни в коем случае, — замотал головой Вася. На нем все еще был надет прибор ночного видения. — Просто там нам не добраться. Я даже не уверен, что мы и с машиной то доберемся. Мне кажется, что с утра на Земле начнет^ся конец света.
— Ну, не так сразу, — начал Сом. — Они ведь тоже не дураки, понимают, наверное, чем грозит для них открытая война. Скорее всего, начнут с устроения, скажем так, несчастных случаев. "В результате неосторожного обращения с огнем здание сельсовета в центре села Краевского было охвачено огнем. К тому моменту, как подоспели пожарные, огонь добрался до помещений, в которых хранились взрывчатые вещества"… ну и так далее, в том же духе.
— Согласен с тобой. Скорее всего, так и будет, так что у нас есть еще несколько дней, чтобы предупредить и собрать всех игроков Зари.
— Ты хочешь противостоять сумеречным? — спросила Вероника таким тоном, словно не могла в это поверить.
— А ты предлагаешь просто подождать, пока они не уничтожат всю верхушку и возьмутся за нас?
— Нет, но я не думаю, что открытая война сумеречных и игроков Зари приведет к чему-нибудь хорошему! И еще неизвестно, на чью сторону могут встать люди!
— Но мы их не убиваем!
— Нам придется их убивать, если мы захотим выиграть, — твердо сказала Вероника, — да и предатели были
всегда!
— Жрец, — тихо добавил Сом. Судя по всему, он целиком и полностью стоял на стороне Вероники.
— А что же предлагаете вы?
— Перво-наперво, нужно связаться с главами игроков Зари. Те, которые в Москве, Вашингтоне и Париже, — произнесла Вероника. — Пускай они решают, что и как делать.
— А ты уверена, что они еще живы? — спросил Вася.
— А ты уверен, что те, к кому ты хочешь поехать, тоже еще живы? — парировала Вероника.
— Я-то уверен… потому что сумеречные о них не знают.
— То есть как?
— Все просто. Они — партизаны!
Вероника приподняла голову с коленей. Сом удивленно и тихо присвистнул.
— Партизаны? — словно не веря словам Васи, переспросила Вероника.
Вася кивнул, но видно это было только мне, сидящему к нему ближе всех.
— Я никому еще не рассказывал, и вы будете первыми, — сказал он. — То, что Исправителей нет, я знал уже около девяти месяцев. С того самого момента, как они перестали досаждать моим друзьям. Видите ли, хоть я и стал игроком, но в душе я все же остался тем, кем и хотел быть, — просто человеком. Не нужны мне эти правила. Я просто хочу истребить сумеречных на корню и зажить бессмертной и богатой жизнью до конца света.
— Сколько? — тихо спросил Сом.
— Три года. Я вышел на партизан совершенно случайно, когда оказался в окружении под Краснодаром. Тогда они вытащили меня из крупной передряги. В их отряде оказались и мои старые знакомые, из тех, которые были со мной, когда я сам играл не по правилам. Они хорошо знали меня и знали, что я никому не расскажу их существовании. Поэтому показали мне свой город, свою штаб-квартиру. Правда, Исправители довольно час"; то досаждали им, выслеживая и уничтожая, но в последние полтора года такие засады на них происходили все реже, а девять месяцев назад прекратились вовсе. Акоп, их предводитель, еще удивлялся, что они постоянно нарушают правила, а никто не приходит. Но до последнего момента я не улавливал связи между всем, что происходило, а затем все прояснилось, и это странное замечание? Акопа позволило мне еще раньше проанализировать и понять ситуацию в Краевском.
Вася замолчал, и мы все, пораженные, некоторое время не произносили ни слова. Потом наконец Вероника спросила:
— И ты предлагаешь нам отправиться к партизанам?
— А что еще делать? — переспросил Вася. — По крайней мере, они единственные, о ком сумеречные могут не знать.
— И они воюют на нашей стороне! — Сом встал. — Сейчас надо доверять здравому смыслу. Только с ними мы можем что-то противопоставить сумеречным и тому, что они хотят сделать.
— Я так и думал, что вы со мной, — Вася улыбнулся.
— Далеко ехать?
— Часа четыре, если никто не помешает.
— Тогда поехали.
Мы вышли к машине и вновь забрались в душный салон. Евгений Валерьевич все еще лежал на заднем сиденье, правда, сменив позу: поджал ноги под себя и подложил под щеки ладони.
— Он спит? — удивился я, садясь около. Вероника согласно кивнула:
— Обморок перешел в глубокий сон. Это хорошо, значит, пока с ним все в порядке. Посмотрим, как он себя будет чувствовать психически, когда проснется.