Вы спросите – но как же можно относиться нейтрально к тем, кому трудно, кто нуждается в помощи? Я думаю, надо сосредоточиться на устранении социальных условий, которые порождают трудности. Ну а как относиться к тем, кто нуждается в помощи по другим, несоциальным причинам, кто например тяжело заболел? Я думаю, надо заботиться о своих родных и друзьях, заботиться обо всех невозможно. В этом смысл любви. Если каждый будет помогать своим близким, тем кто рядом, помощь чужих не потребуется.
Наконец, вспомните о ценности человека. Любовь слепа, любить можно и хороших, и плохих. Но, положа руку на сердце, разве это правильно? Разве заслуживают любви те же гомо-сапиенсы? Любви достойны лишь хорошие люди, а хорошим может быть только свободный человек, личность. Вы возразите – но ведь мы любим животных, мы хотим им блага! Почему же нельзя любить гомо-сапиенса? Потому что он слишком похож на нас, он отличается только поведением. Это пародия на человека, а пародию любить нельзя. Кроме того, цель жизни гомо-сапиенса – личные блага за общий счет. И если окружить его любовью, то логично первым делом предоставить ему возможность достичь этой цели! А значит, если гомо-сапиенс попал в публичную сферу, он, как сознательный противник общего блага, должен быть не только лишен любви и заботы, но и наказан за его насилие. Что, кстати, есть вполне справедливое отношение к нему.
Что же касается людей, то каждый, несомненно, волен любить кого угодно, это дело личное. Однако разумно, на мой взгляд, любить только знакомых и только до той степени до какой они того заслуживают.
25 Как улучшить человека?
Плохие люди для свободы не слишком ценны, а значит неизбежно встает задача улучшить человека. Моралисты здесь могли бы возмутиться – это негуманно, бесчеловечно! И они правы! С точки зрения человеколюба – христианина или гуманиста – улучшение человека кощунственно. Ведь человек – мера всех вещей, он может быть только целью, он – высшая ценность. Да и как улучшить самое лучшее, что и так уже сотворено «по образу и подобию»? В каком направлении его улучшать?
Этика избавляет нас от этих предрассудков. Можно ли сделать мир лучше, не улучшив человека? Очевидно нет. Эволюция создала нас хищниками, преодоление нашей хищной природы безусловно актуально. И, как можно ожидать вследствие обьективности этики, люди стремятся стать лучше. Они следят за собой, стригут ногти и волосы, читают и смотрят кино, ну а кое-кто интересуется этикой, учится правильному поведению :). Являются ли названные занятия улучшением человека? Несомненно. Культурный человек – это улучшенная версия гомо-сапиенса. Собственно, вся история цивилизации – в значительной степени история улучшения человека.
Важная особенность этих улучшений – индивидуальность. Человек в конечном итоге сам решает что и как в себе изменить. Но если каждый начинает эту работу с нуля – разве можно говорить об улучшении человека как такового? Значит, задача заключается в том, чтобы улучшения не ограничивались индивидом, а каким-то образом накапливались, передавались по наследству. Однако сразу возникает моральная проблема – как можно улучшать людей, а речь идет о грядущих поколениях, без их согласия?
Увы, в рамках обьективной этики эта проблема неразрешима – договор между поколениями возможен только умозрительно. К счастью, есть путь в обход этики. Будущие поколения, прежде чем они попадут в поле договора, должны родиться и вырасти. Этот процесс практически целиком лежит в личной сфере, а управляется жертвенной моралью. Именно она дает право родителям решать какие изменения они хотели бы увидеть в своих детях. Кто как ни родители желают им блага? Но откуда родители возьмут правильное понимание блага? Из договора с современниками, из культуры и этики. А раз так – мы вполне можем продолжить наши этические размышления.